"Питер Альбано. Атака седьмого авианосца ("The Seventh Carrier" #5)" - читать интересную книгу автора

Хорикоси, вспыхнув, повернулся и вышел. Но Брент чувствовал, что на
этом дело не кончится.


Каюта Брента, доставшаяся ему от давно умершего офицера, помещалась на
так называемом адмиральском верху авианосца, хотя была более чем скромной
и по размерам, и по меблировке. В ней было футов восемь длины и шесть -
ширины, и вмещала она лишь узкую койку, маленький письменный стол, два
стула, умывальник, зеркало и неслыханную роскошь - душевую кабинку в узкой
нише.
Лейтенант только успел налить себе двойного "Чивас Регал" и плюхнуться
на кровать, как в дверь постучали. Вошел Йоси Мацухара. Брент поднялся и
достал из шкафчика над умывальником бутылку сакэ, наполнил фарфоровую
чашечку-сакэдзуки и протянул ее летчику. Тот сделал глоток, а потом
сказал:
- Ты сделал все как надо.
- А вот Хорикоси так не считает.
- Знаю, Брент-сан. Я слышал о вашей стычке.
Брент не удивился тому, что об остром разговоре, состоявшемся в
адмиральском салоне уже всем известно: то, что слышали двое часовых и
вахтенный на узле связи, по "матросскому телеграфу" молниеносно
распространилось по всему кораблю.
- Не обращай внимания, - продолжал Мацухара. - Хорикоси был и остался
крестьянином, он презирает кодекс бусидо, он терпеть нас не может, но при
этом... спасает нам жизнь.
- Ходячее противоречие.
- Именно. И это очень японская черта - в нем она развита сильней, чем в
любом из нас.
Брент понимающе кивнул, хотя до сих пор его ставило в тупик это
странное представление о том, что сила человека зависит от количества
противоречий, которые способны мирно уживаться в его душе. Чем больше их -
тем человек сильнее.
- Если так, то фельдшер Хорикоси - просто богатырь.
Летчик наклонил голову в знак согласия и допил то, что оставалось в
сакэдзуки. Брент немедленно наполнил ее вновь.
- Ты оказал старику Йосиро большую услугу, Брент. Сегодня поутру его
кремировали, и скоро его прах будет с почестями захоронен в храме Киото -
он был оттуда родом.
- Тем не менее дух его войдет в храм Ясукуни, не так ли?
Строго поджатые губы Мацухары дрогнули в улыбке:
- Верно. В храм Ясукуни, где его ждут оба его штурмана - Морисада
Мотицура и Такасиро Хаюса. Учти, Брент, старый летчик был последователем
Нитирена. Это важно. - Брент сморщил лоб, силясь понять. - Это одна из
ветвей или сект буддизма, самая, что ли, японская из всех. Основал ее
семьсот лет назад старый монах Нитирен. Такии был ревностным буддистом, но
забил себе голову метафизической чепухой: считал, что должен припасть к
чистым, незамутненным последующими толкователями истокам буддизма. У вас,
в Европе, подобное явление называлось, кажется, реформацией.
Брент снова кивнул и отхлебнул сакэ, почувствовав, как разливается по
телу приятное тепло. Но мысль его продолжала блуждать в лабиринте