"Даниил Натанович Аль. Дорога на Стрельну (Повесть и рассказы о молодых защитниках Ленинграда) " - читать интересную книгу автора

записывать. Прежде чем заговорить, Папа Шнитов несколько раз покашлял в
кулак, чтобы оттянуть время.
- Вот что, друзья-товарищи, - начал он наконец. - Хочу я задать вам
один вопрос. Для ясности спрошу словами известной песни: "Что мы защищаем,
что мы бережем?" Кто ответит?
Солдаты, тоже возбужденные присутствием полковника, отвечали охотно,
тем более что ответить можно было безошибочно:
- Родину!
- Землю свою защищаем!
- Свободу!
- Советскую власть!
Полковник Хворостин все эти ответы записал для отчета политотделу
армии о посещении им политзанятия в подразделении на передовой.
- Все верно, товарищи, - сказал Папа Шнитов. - Только еще не все вы
сказали. Поэтому позвольте дополнить.
При этих словах он откинул крышку лежавшего перед ним блокнота и
бросил взгляд на страницу, усеянную чернильными синяками. Папа Шнитов
знал, что ничего там не вычитает. Но знал и то, что политзанятия
полагается вести по подготовленному материалу. Впрочем, он и сам не
сомневался в том, что речь, произносимая "без бумажки", не вызывает у
слушателей такого доверия, как та, которая опирается на заранее
подготовленный текст. Теперь, после того как его взгляд побывал на
странице блокнота, Папа Шнитов произнес уверенно и весомо:
- Каждый из нас обязан защитить, уберечь в себе человека!
Такой поворот был для слушателей неожиданным, и внимание их окрепло.
Любопытство отразилось и на лице полковника.
- Что это значит, товарищи мои дорогие? На войне человек убивает. Сам
в каждый момент может ждать смерти. Живет человек на войне в условиях
порой нестерпимо нечеловеческих. Лишения переносит неимоверные. Во всей
этой обстановке человек не стойкий, не закаленный именно в своей
человеческой сути может облик человеческий потерять. Может озвереть. Разве
не это самое произошло с гитлеровскими вояками? Повторяться про их
зверства я не буду. Про это вы знаете и из печати, а кое-что и по письмам
от своих родичей с освобожденных от фашистов территорий. Но интересно
ответить на вопрос - почему это с немецко-фашистскими солдатами
происходит? И почему, наоборот, наш советский воин не теряет на войне
своего человеческого облика и достоинства? Может быть, кто-нибудь из вас
подскажет, товарищи? - Папа Шнитов испытующе оглядел своих слушателей.
- Воспитания различная, - сказал боец Пантюхов. Все дружно
расхохотались.
- А что, неплохо сказано, - улыбнулся полковник Хворостин.
- У нас в роте народ грамотный, товарищ полковник, - поспешил
заметить Папа Шнитов. - Так вот, товарищи. В этом вся и суть. Фашиста с
детства воспитывают в презрении и ненависти к другим народам. Он, мол,
сам, немец, - цветок, а мы все, в том числе и англичане, и французы, и все
прочие, всего-навсего для этого цветка удобрение! При таком воспитании все
человеконенавистнические и зверские инстинкты на войне развязываются
окончательно. Другое дело - наш человек. Он с детства воспитывается в
уважении и дружбе к другим народам.
Папа Шнитов снова заглянул в блокнот и для убедительности слов,