"Даниил Натанович Аль. Дорога на Стрельну (Повесть и рассказы о молодых защитниках Ленинграда) " - читать интересную книгу автора

гнетущим свинцовым небом, снежным саваном, на котором так беспощадно видны
и грязь, и кровь, и черные шрамы земли, и не занесенные снегом тела
убитых, - зима делает войну больше похожей на самое себя, чем весна и
лето. Белыми ночами не видно трассирующих пуль. Не летят в небо
осветительные ракеты. Зарево розовеет, как мирная заря. Трава, живая и
теплая, укрывает блиндажи, землянки, брустверы траншей. Все вокруг
наполняется щебетом птиц. Яркое солнце отогревает тела и души. Человек,
раскинувшийся на травке под солнцем, не похож на убитого. И так сильно
бывает воздействие всего этого вместе: тепла, щебета, света, зелени,
цветов, лесных и полевых запахов, - что порой начинает казаться, будто
войны и нет.
Моменты обманного этого состояния то наступают, то исчезают. Зато
ощущение, будто летом война не такая страшная, как бы не такая
всамделишная, как зимой, устойчиво. Само собой, все это только ощущения.
Летом неразлучные друзья - война и смерть - перепахивают свои поля с
неменьшим трудолюбием, чем зимой, и "урожай" собирают ничуть не меньший.


В начале июня сорок третьего года дивизию, в которую входила рота
капитана Зуева и Папы Шнитова, отвели с передовой на отдых. Именно в эти
дни политработникам Ленинградского фронта стало известно о предстоящем
приезде с инспекционной целью дивизионного комиссара Л.
Еще с времен гражданской войны за Л. была слава любителя крутых мер.
Можно было думать, что теперь он поведет себя особенно придирчиво.
Некоторое время тому назад Л. был снят с должности члена военного совета
одной из армий, действовавших на юге, и понижен в звании. Ему вменялось в
вину грубое вмешательство в распоряжения командующего наряду с собственной
бездеятельностью при проведении в жизнь указаний Ставки. Несмотря на
постигшую его неудачу, Л. сохранил немало прежних связей в высших военных
кругах и достаточный авторитет. К встрече с ним в политуправлении фронта и
в политотделах армий готовились без энтузиазма, но не без волнения.
Делалось все, чтобы дать как можно меньше поводов для придирок.
Полковник Хворостин, предупрежденный, что Л. может посетить и его
дивизию, решил представить ему лучшего замполита Папу Шнитова. С одной
стороны, рассуждал полковник, Папа Шнитов и в самом деле добился больших
успехов в работе. А с другой - его открытость, простота и добродушная
улыбка не смогут вызвать у инспектора ничего, кроме расположения. Особой
подготовки Папы Шнитова к ответственной встрече не вели. Трудно было
предвидеть, какие вопросы станет задавать Л., а тем более как он станет
реагировать на те или иные ответы. Все же одну, необходимую, по мнению
полковника Хворостина, меру решили принять. Полковник распорядился одеть
Папу Шнитова в новое обмундирование, сшитое по индивидуальной мерке из
лучших имеющихся у интенданта дивизии материалов. Времени для этого было
еще достаточно.
Приехав на Ленинградский фронт, Л. отправился по армиям и дивизиям.
Рассказы о его посещениях политотделов частей и соединений быстро
разнеслись среди политработников. Во всех рассказах звучало одно: Л.
держится строго, тщательно знакомится с материалами и личными делами
политработников, крепко "гоняет" по вопросам внутренней и международной
политики. От одного начальника политотдела бригады он потребовал