"Даниил Натанович Аль. Дорога на Стрельну (Повесть и рассказы о молодых защитниках Ленинграда) " - читать интересную книгу автора

* * *

Как-то раз, измученный ночной бессонницей, я после завтрака и
врачебного обхода забылся глубоким сном. Вначале сон был каким-то мутным.
Потом стал проясняться.
Я неподвижно лежу на койке. Тело мое до подбородка укрыто белой
простыней. Я умер. Глаза мои закрыты, но я слышу знакомые голоса и
отчетливо представляю себе зрительно все, что происходит.
Вокруг койки толпятся мои товарищи по палате. Здесь и начальник
госпиталя, и врачи, и медсестры... Здесь и генерал - начальник штаба
армии. Возле него стоит адъютант... Идет гражданская панихида. Генерал
говорит надо мной речь... Рассказывает о моей работе в штабе. Само собой,
нахваливает покойника... Вот заговорили о роте капитана Федотова. И я
понимаю: мое донесение дошло до штаба армии... А вот и самое главное. Тут
меня охватывает страх: вдруг исчезнет мой сохранившийся пока слух и я не
сумею дослушать...
"Навстречу подходившему подкреплению полз раненый боец, - говорил
генерал. - Манойло его фамилия была. Он передал завернутые в тряпку
донесения, документы и погоны офицеров, командовавших ротой... Вот такой
факт, товарищи... Командование наградило всех бойцов роты посмертно
орденами Красной Звезды. Командира роты капитана Федотова и принявшего на
себя командование подполковника Зеленцова наградили посмертно орденами
Красного Знамени".
"Как?! - думаю я. - Капитана Федотова и меня?! Несправедливо! Он и
его бойцы - настоящие герои. А я? Что с того, что я в последний момент
положил и свое заявление в железный ящик Федотова? Что с того, что я пошел
в бой вместе с остатками его роты и сражался честно, до конца? Разве я сам
не зачеркнул эти свои поступки?! Сколько раз бессонными ночами я
раскаивался в том, что написал тогда свое заявление, и даже в том, что
принял командование ротой..."
- Неверно! Неверно это! - кричу я и открываю глаза.
- Никак проснулся чудо-богатырь! - радостно восклицает генерал. - Ну,
здравствуй, Зеленцов, здравствуй, дорогой! - Он нагнулся и крепко меня
поцеловал. Раненые, столпившиеся вокруг, разом заговорили, зашумели.
Послышались поздравления...
Генерал взял из рук адъютанта красную коробочку.
- Его наградили, а он кричит "неверно!", - сказал генерал, обращаясь
к собравшимся. - Приказы командования не обсуждают! Сам должен это знать!
Слова его вызвали дружный смех.
- Ты что же, Зеленцов, - обратился ко мне генерал, - в прятки решил
играть? Почему о себе ничего не сообщил? Мы же тебя и в самом деле
похоронили. Вот поправишься - сходим на твою могилку, по рюмочке на ней
выпьем.
Раненые, стоявшие возле меня и лежавшие на койках, снова рассмеялись.
- Ну, вот что, - сказал генерал уже серьезно. - Давай поправляйся и
сразу ко мне в штаб, на прежнее место.
- Спасибо, товарищ генерал. За все спасибо... Только прошу меня
перевести на строевую должность. Хотя бы на роту. А прежняя не по мне...
Не подхожу я к ней...