"Рюноскэ Акутагава. Кэса и Морито" - читать интересную книгу автора

О душа, о сердце
человека!
Ты, как непроглядный мрак,
темно и глухо.
Ты горишь одним огнем -
страстей нечистых,
Угасаешь без следа, -
и вот вся жизнь!



2

Ночь. Кэса, встав с постели и отвернувшись от света лампады, кусает
рукав, погруженная в думы.
Ее разговор с самой собой.
"Придет ли он? Или не придет? Не может быть, чтобы не пришел. Однако
луна уже склоняется к закату, а шагов не слышно, - может быть, он
раздумал? Вдруг он не придет?.. О, тогда я опять должна буду смотреть на
солнце со стыдом, как распутная девка! Как выдержу я такую мерзость, такую
гнусность? Тогда я буду все равно что труп, валяющийся на дороге.
Опозоренная, попираемая, в довершение всех зол обреченная нагло выставлять
свой позор на свет, я все же должна буду молчать, как немая. Если это
случится, пусть я умру - даже смерть не облегчит моих мук! Нет, нет, он
непременно придет! Я не могу думать иначе с тех пор, как при прощании я
видела его глаза. Он боится меня. Ненавидит, презирает и все же боится. В
самом деле, если бы я надеялась только на себя, я не могла бы сказать, что
он непременно придет. Нет, я надеюсь на подлый страх, рожденный его
себялюбием. Вот почему я могу так сказать. Он непременно прокрадется
сюда...
Я, не способная больше надеяться на самое себя, - что я за жалкий
человек! Три года назад я больше всего надеялась на себя, на свою красоту.
Три года назад... может быть, ближе к правде будет сказать - до того дня.
В тот день, когда я встретилась с ним в одной комнате, в доме у тетки, я с
первого же взгляда увидела в его сердце свое безобразие. Лицо его
оставалось спокойным, он как ни в чем не бывало говорил мне нежные слова,
чтобы меня увлечь. Но разве может поддаться таким словам сердце женщины,
однажды понявшей свое безобразие! Я только терзалась. Боялась. Горевала. Я
вспомнила, как мне было жутко, когда в детстве, на руках у няньки, я
смотрела на лунное затмение, - но насколько тогда было лучше, чем теперь!
Все мои мечты сразу развеялись. И меня охватила тоска, как на дождливом
рассвете. Дрожа от тоски, я в конце концов отдала свое все равно что
мертвое тело этому человеку. Этому человеку, которого я не люблю, который
меня ненавидит, который меня презирает, этому сластолюбцу... Может быть, я
не могла вынести тоски, охватившей меня, когда я увидела свое безобразие?
И я хотела обмануть всех, когда, словно в порыве страсти, прижала голову к
его груди? Или же меня, как и его, толкала только гнусная чувственность?
От одной этой мысли мне стыдно. Стыдно! Стыдно! Особенно в тот миг, когда
я высвободилась из его объятий, как презирала я сама себя!