"Евгений Акуленко. Немобильный телефон" - читать интересную книгу автора

людей. Даже в себе.
- Философ нашелся... Чего звонишь-то? Соскучился?
- В кои-то веки, думаю, дай позвоню перед сном, поддержу морально.
- Лучше бы материально... А скажи-ка мне на милость, друг сердешный,
что это у нас за аппарат такой?
- Никому не расскажешь? - собеседник понизил голос, - Признаюсь как на
духу: Хрен его знает!
- Так ты же со мной разговариваешь как-то!
- Дык, и ты тоже, вроде, разговариваешь... Лучше меня разбираться
должен. Умную мысль хотел сказать... Забыл. А, вот, "Когда привыкаешь к
холоду и перестаешь его ощущать, это не значит, что стало теплее".
- Сам придумал?
- Слушай! - обиделся собеседник, - Иди спать, давай! Мне завтра
вставать рано! - запикал гудок отбоя.
Евгений покачал головой и повесил трубку.

На общей кухне соседка в бигудях, одетая в выцветший халат с вытянутыми
карманами, и рваных тапках на босу ногу, жарила яичницу. Евгений
поздоровался и поставил на плиту чайник.
"Удивительно", думал он, вглядываясь в сиреневые сумерки за окном, "как
жилище накладывает отпечаток на людей, как при свете голой лампочки в
патроне бесценная человеческая жизнь превращается, легким движением пальцев
превращается в "бытовуху", как выцветают глаза. В коммунальных квартирах
водятся", Евгений улыбнулся, "мужики в безразмерных тянучках, одетых
коленками назад, с большим пузом, обтянутым грязной майкой, бывшей белого
цвета в своем непорочном девичестве. Бреются раз в два месяца, любят дешевую
водку и Жириновского, постоянно промахиваются мимо удобств. Раз. Старушки в
валенках и халатах до пят, вечно варят воду в ковшиках и целыми днями
смотрят в окна и телевизор. Моются реже, чем мужики в тянучках бреются. Два.
Мамаши, непрерывно кипятящие белье в огромных баках, которые занимают на
плите две конфорки, постоянно стирающие, чистящие морковку и картошку,
всегда с красными мокрыми руками, сердитые и недовольные. Три. Их малолетние
дети, скользящие в застиранных колготках по драному линолеуму. Они везде
таскают за собой пластмассовые машинки, разломанные пистолеты, дудки,
самолеты и трехколесные велосипеды. Дети не расстаются с замусоленным
черствым печеньем, которое в итоге скапливается где-нибудь за батареей и
служит великолепным подспорьем тараканам".
Соседка Евгения принадлежала к пятому типу. Дама неопределенного
возраста, между двадцатью девятью и шестьюдесятью годами, с нарисованным на
бледном пергаменте лицом. Тонкие губы и густо зачерненные тушью глаза,
выглядели настолько неестественно, что казалось, будто яичницу жарит сам
Майкл Джексон после очередной пластической операции.
- Женя, это у вас вчера телефон звонил? - делая ударение на слове
"телефон", спросила соседка.
Она представилась, как "Татьяна", но Евгений упорно приплюсовывал
отчество, подчеркивая разницу в возрасте.
- Да, звонил, - ответил он, оборачиваясь, - А что?
- Так он же не работает, - уверенно предположила соседка.
- Откуда вы знаете?
- А что тут знать? - женщина пожала плечами, - У нас в квартире