"Майгулль Аксельссон. Я, которой не было " - читать интересную книгу авторапонизит голос, задавая неизбежный вопрос:
- Как Сверкер? Мэри еле заметно поводит плечами. - Как обычно. Анна качает головой. - Какое же все-таки несчастье! - произносит она. - Мне просто ужасно грустно! Разумеется, она это говорит, потому что положено. У Анны всегда наготове правильные слова, она носит их за щекой, как хомяк, одно движение языка - и фразочка выкатывается наружу. Интересно, какую из них она бы произнесла, если бы увидела меня сейчас? Возможно, ту же самую, только более пронзительно. Какое же все-таки несчастье. Мне просто ужасно грустно. Притом что в душе бы радовалась. Анна всегда записывала каждый проигрыш других женщин Бильярдного клуба "Будущее" себе в выигрыш. К тому же, по-моему, в глубине души она завистлива. Анна всегда завидовала тем, кто любит и ненавидит. Вздрогнув, сменились зеленые цифры на табло старенького радиобудильника у моей постели. Пошел четвертый час. Меньше чем через четыре часа в моем замке повернется ключ. Завтра много что предстоит. Надо поспать. Я должна уснуть. Но здесь, у меня под закрытыми веками, Мэри усаживается за накрытый стол - обед в посольстве. Само собой, ее место по правую руку от Пера - иное явилось бы грубейшим нарушением протокола. Сперва оба молчат, потом Мэри, набрав побольше воздуха, заводит разговор о здании, где будет проходить - Ну да, - говорит Пер, - но при коммунистах ее перестроили, сделали там театр, так что теперь это обычный конференц-зал. Лучший из имеющихся. Правда, само по себе это мало что говорит. - То есть оно тебе не слишком нравится? Пер поворачивает голову, он глядит как бы на Мэри, а на самом деле устремляет взгляд в пространство у ее левого виска. Улыбается. - Мне вообще мало что нравится, - отвечает он. - Я полагал, ты это помнишь. Мэри устало морщится. Колкость понята и принята к сведению. Будут и еще, это уж наверняка. Женщине успех обходится дорого. У нее до сих пор слишком живы воспоминания о той давней обличительной речи, чтобы поддаться минутному импульсу и попросить у Пера прощения. "Извини! Я не нарочно обошла тебя по карьерной лестнице!" На секунду возникает даже соблазн признаться ему, что в конце каждого дня ей приходится мочалкой оттирать стыд со своей кожи. Она спохватывается в последний миг: бессмысленно, он даже не поймет, о чем она. Так же как Торстен и Сиссела, самые умные из Бильярдного клуба "Будущее" и единственные, с кем она виделась в последние годы, не понимают, что она имеет в виду, говоря про стыд, мучающий ее с тех пор, как она стала министром. Они думают, это как-то связано с презрением к политикам, но все не так просто. Скорее это чувство стыда, связанное с современной публичностью вообще - всякому, кто вступает в свет прожекторов, положено отдать за это часть себя - что-то личное и интимное, что-то глубинное и сокровенное. Таковы условия, и, если ты не готов жить в соответствии с ними, то неизбежно будешь осужден за спесь и высокомерие. Естественный выход - |
|
|