"С.Т.Аксаков. Очерки и незавершенные произведения " - читать интересную книгу автора

человеку, который ищет у вас счастия своей жизни, руки вашей дочери. Вы
знали меня еще мальчиком; Наталья Васильевна не знает меня вовсе: вам всем
нужно познакомиться со мною ближе. Тогда уже от моих личных качеств будет
зависеть, признаете ли вы меня достойным назваться вашим преданным сыном,
изберет ли Наталья Васильевна меня вечным себе другом, который страстно
полюбил ее с первого взгляда.
С глубочайшим почтением и совершенною преданностью честь имею быть
вашим, милостивые государи, покорнейшим слугою Ардальон Шатов".

Чтение второго письма поразило Болдухиных более первого. Василий
Петрович самодовольно улыбался и, наконец, сказал: "Вот какова наша Наташа;
вот, как говорится: не было ни деньги, да вдруг алтын. Оба жениха отличные,
только Наташа-то не похожа на невесту. Когда она узнает о намерении
Ардальона Семеновича, ее и в гостиную не вытащишь". - "Да ей и сказывать не
надо, - подхватила Варвара Михайловна. - Ардальон Семенович будет ездить к
нам, как к старым знакомым". - "Ну, а что же отвечать Солобуевым?" - спросил
Василий Петрович. Варвара Михайловна призадумалась. Семимиллионное состояние
сильно тянуло к себе обоих стариков и льстило их тщеславию и любви к
богатству; да и кто же его не любит? Они решили не держать этого сватовства
в секрете и даже сказать о нем Наташе. Впрочем, они отложили всякое действие
по этим письмам до тех пор, покуда обдумают хорошенько, не торопясь, такое
важное дело.
Обдумыванъе было непродолжительно. На другой же день Варвара Михайловна
доказала Василью Петровичу, как дважды два - четыре, что женихов и
сравнивать нельзя, несмотря на то, что один в семь раз богаче другого.
"Солобуев, - говорила Варвара Михайловна, - увезет Наташу за пятьсот верст в
лесную <глушь>, на заводы, из которых и день и ночь полымя пышет, так что и
смотреть, говорят, страшно; а Шатов нам сосед, и ста верст не будет до его
именья. Он первый жених в нашей губернии, хозяин, даром что молод. Доходу,
говорят, получает по сту тысяч: будет с них. Один хворый, какой-то сморчок,
а другой кровь с молоком и красавец; у одного отец и мать, а другой один как
перст; есть сестра, да уже и ту, говорят, женихи сватают. В семью ли
выходить под команду свекра и свекрови, или быть полной госпожой в доме?"
Тут Василий Петрович не вытерпел и сказал: "Уж это, матушка, не резон.
Флегонт Афанасьич и Мавра Васильевна стали бы Наташу, как свежее яичко, на
ладонке носить, да и сынок бы никогда не посмел на нее косо взглянуть или ей
поперечить. По-моему, так при стариках лучше пожить: добру поучат, да и в
хозяйство введут". Разумеется, Варвара Михайловна не согласилась и
утверждала, что это всему свету известно, что никто, кроме Василья
Петровича, не скажет, будто одинокий жених хуже семейного. Впрочем, на все
другие причины Василий Петрович был совершенно согласен, а потому и были
написаны два письма: к Солобуевым весьма учтивое и ласковое, что покорнейше
благодарят за честь, но что дочь еще ребенок и о замужестве не думает, да и
сынка их совершенно не знает; к Шатову письмо было коротенькое: "Благодарим
за честь и милости просим".
Болдухины как придумали, так и поступили. Позвали к себе Наташу, и
Варвара Михайловна постаралась растолковать ей, что она уже не ребенок, что
она уже девушка-невеста, что ей надо более заботиться о своей наружности,
глаже причесывать свою голову, лучше одеваться, более обращать внимания на
молодых людей, на их с нею обращение и разговоры, и самой быть осторожнее в