"Сергей Аксаков. Охотная страсть." - читать интересную книгу автора

к о н е ц к у р с и в а *



ЗАПИСКИ ОБ УЖЕНЬЕ РЫБЫ



Охоту тешить - не беду платить.


Охота пуще неволи.


(Русские пословицы)



Уженье, как и другие охоты, бывает и простою склонностью и даже сильною
страстью: здесь не место и бесполезно рассуждать об этом. Русская пословица
говорит глубоко и верно, что охота пуще неволи. Но едва ли на какую-нибудь
человеческую охоту так много и с таким презреньем нападают, как на тихое,
невинное уженье. Один называет его охотою празднолюбцев и лентяев; другой -
забавою стариков и детей; третий - занятием слабоумных. Самый снисходительный
из судей пожимает плечами и с сожалением говорит: "Я понимаю охоту с ружьем,
с борзыми собаками - там много движения, ловкости, там есть какая-то жизнь,
что-то деятельное, даже воинственное. О страсти к картам я уже не говорю; но
удить рыбу - признаюсь, этой страсти я не понимаю..." Улыбка договаривает, что
это просто глупо. Так говорят не только люди, которые, по несчастию, родились
и выросли безвыездно в городе, под влиянием искусственных понятий и
направлений, никогда не живали в деревне, никогда не слыхивали о простых
склонностях сельских жителей и почти не имеют никакого понятия об охотах; нет,
так говорят сами охотники - только до других видов охоты. Последних я
решительно не понимаю. Все охоты: с ружьем, с собаками, ястребами, соколами, с
тенетами за зверьми, с неводами, сетьми и удочкой за рыбою - все имеют одно
основание. Все разнородные охотники должны понимать друг друга: ибо охота,
сближая их с природою, должна сближать между собой (О, а как не понимают
друг друга Странники разных родов!.. - ред.).


Чувство природы врожденно нам от грубого дикаря до самого образованного
человека. Противоестественное воспитание, насильственные понятия, ложное
направление, ложная жизнь - все это вместе стремится заглушить мощный голос
природы и часто заглушает или дает искаженное развитие этому чувству. Конечно,
не найдется почти ни одного человека, который был бы совершенно равнодушен к
так называемым красотам природы, то есть: к прекрасному местоположению,
живописному далекому виду, великолепному восходу или закату солнца, к светлой
месячной ночи; но это еще не любовь к природе: это любовь к ландшафту,
декорациям, к призматическим преломлениям света; это могут любить люди самые
черствые, сухие, в которых никогда не зарождалось или совсем заглохло всякое