"Игорь Акимов. Баллада об ушедших на задание (про войну)" - читать интересную книгу автора

сбоку от генерала, рядом с письменным столом, очень удобно; чуть
повернулся - и все отлично видишь. Но после ремонта генерал не велел
ее вешать; он обзавелся прекрасным экземпляром, отпечатанным в
Лейпциге, изумительно подробная карта и в то же время компактная: она
вся целиком умещалась на письменном столе, там и лежала под листом
плексигласа; правда, разглядеть на ней что-либо можно было лишь через
сильную лупу, но и в этом была своя прелесть; лупа всегда лежала на
столе - комиссионная штучка, цейссовская работа самых первых лет; она
была массивна, щедро закована в медь, с удобной медной ручкой, стекло
лежало в оправе бесцветное, как вода в блюдце. Генерал редко брал ее в
руки.
На прежней карте генерал отмечал синими и красными угловыми
скобочками все перипетии войны, утраченные и взятые населенные пункты;
теперь он к этому занятию охладел, может быть, потому, что ему было
жаль новой карты. Кроме того, рядом с его кабинетом в коридоре висела
преотличная карта мира, на которой дежурный после каждой сводки
Информбюро передвигал флажки на всех фронтах: в России, в Африке, в
Италии, в Азии и на Тихом океане.
- Мне бы не хотелось, товарищ генерал, поднимать напрасную
тревогу...
Они были знакомы много лет, причем знали друг друга довольно
близко, так что Язычника не смущали ни чин собеседника, ни обстановка.
Просто он все еще оставался глубоко гражданским человеком и потому,
даже стараясь выразить какую-либо мысль коротко, должен был сделать
хоть небольшой разгон.
- ...и я вовсе не стремлюсь узнать лишнее, хоть одним глазом
заглянуть в вашу кухню. Помилуй бог! Мало ли что у вас на уме, что вы
там готовите. Но если я вижу несоответствие, я должен предупредить, не
так ли?
Добродушно улыбаясь, генерал кивнул.
- Я по поводу курсанта Масюры...
Он опять сделал паузу; и вдруг генерал понял, что видит перед собой
преобразившегося человека: его бесцветные глаза светились энергией, и
весь он был так похож на профессора. Когда же это было? В те годы
профессор любил и умел одеться, у него были элегантные светлые
костюмы, один даже в крупную коричневую клетку, вспомнил генерал,
очень броский был костюмчик. Но вот уже несколько лет я вижу его в
одной и той же тройке из темно-синего бостона. Генерал пригляделся.
Нет, костюм выглядел неплохо, нигде не потерся, не лоснился. Может
быть, профессор заказал сразу два одинаковых костюма? Вряд ли. Значит
- лицованный. Бостон неплох, довоенная работа, не то что нынешнее
гнилье "мейд ин ингланд"...
- Как вам известно, товарищ генерал, на каждого курсанта я получаю
карточку с данными о его родном языке, месте рождения и самых
значительных географических переездах, если таковые были. Все это мне
необходимо знать, чтобы заранее подготовиться к работе с курсантом.
Когда "ставишь" человеку определенный диалект, не мешает сразу знать,
что окажется лишним, а что пригодится.
- И что же Масюра?
- У меня в карточке написано, что он украинец из-под Дрогобыча,