"Майкл Александр Айснер. Крестоносец " - читать интересную книгу автора

Я в недоумении уставился на нее. Неужели это та самая девушка, в чьих
серых глазах читалось невыразимое страдание? Как она могла, видя эту
темноту, зная ее, смеяться на ее пороге?
Только смех Изабель нарушал теперь тишину комнаты: казалось, все
остальные перестали дышать. Барон Корреа настороженно смотрел на меня,
ожидая моей реакции. Андре нахмурился.
А я все еще смотрел на Изабель, пытаясь разобраться в ее противоречивом
характере. Она тоже смотрела на меня, пока ее смех безудержно переливался
через стол, выплескивался в открытые окна и двери. Я уверен, что крепостные,
отдыхавшие в своих домишках после тяжелого дня, слышали отзвуки этого смеха.
А потом я вдруг услышал отдаленный, забытый звук, как будто вырвавшийся
из глубин прошлого: то был мой собственный смех, неверный и тихий. Он
исходил откуда-то из подреберья и волна за волной поднимался вверх.
Андре и барон были совершенно сбиты с толку. Они переводили взгляды с
меня на Изабель и обратно, но постепенно тоже присоединились к нам: сперва с
опаской, а затем все смелее. Слуги последовали примеру хозяев, и вскоре все
в обеденном зале смеялись вместе с Изабель, словно она была дирижером
оркестра, исполнявшего музыкальное произведение... Которое наконец достигло
высшей точки и постепенно смолкало.
- В следующий раз, когда запахнет розами, я обязательно подумаю о тебе,
Франциско, - с трудом выговорила она между всхлипываниями.
Изабель протянула руку через стол и положила ее ладонью вверх между
блюдом с кровавым мясом и графином красного вина. Я понял, что она хочет
взять меня за руку в знак своего расположения и чтобы я не обижался на ее
шутку, но не сразу откликнулся на жест, боясь, что неправильно его
истолковал. Можете себе представить, как неловко бы было, если бы я
попытался схватить девушку за руку, а она бы вовсе этого не желала. Но
Изабель кивнула мне, и ее открытая улыбка придала мне храбрости. Я осторожно
поднял руку и протянул ее через стол. Прикосновение было недолгим - едва
дотронувшись друг до друга, мы отдернули руки.
Андре никогда не любил говорить о смерти, возможно остерегаясь этой
темы из страха, что я впаду в тоску. Он смеялся вместе со всеми, но я
чувствовал, что ему не по себе, и как только все успокоились, поспешил
перевести разговор в другое русло и заговорил о будущем.
- Отец, расскажите Франциско об известии, которое пришло от дядюшки
Рамона из Калатравы. Боюсь, мне он не поверил.
Дядюшка Рамон не состоял в кровном родстве с Корреа, он был просто
близким другом семьи, поскольку воевал вместе с бароном Корреа против
мусульман в королевском войске. После участия в кампании в южных территориях
Каталонии барон Корреа вернулся в свое поместье в Жироне и женился, Рамон же
остался на службе и, в конце концов, стал великим магистром ордена
Калатравы.
Барон Корреа не услышал слов сына, и Андре пришлось их повторить.
- Да, боюсь, Андре прав, - отозвался барон Корреа. - Два дня назад мы
получили послание от Рамона - орден Калатравы будет сопровождать сыновей
короля в военной экспедиции.
Андре взял меня за руку.
- Видишь, друг мой, скоро мы встретимся с сарацинами на поле боя.
При упоминании о крестовом походе смех Изабель тут же стих, улыбка
угасла, на лице ее появилось чуть ли не презрительное выражение. Она бросила