"Барри Эйслер. Солнце для Джона Рейна ("Джон Рейн" #01)" - читать интересную книгу автора

которой могли целый семестр учиться в японской школе. К тому времени в
Штатах мне уже порядком надоело. Я подал заявку и попал в Сайтаму Гаукен.
- На целый семестр? Ваша мама, наверное, очень скучала.
- Да, с одной стороны, да. А с другой - она смогла отдохнуть и уделить
больше внимания работе. В то время со мной было непросто.
"Непросто" - слово очень удобное и емкое; не рассказывать же Мидори обо
всех драках и дисциплинарных взысканиях!
- Ну и как вам школа?
Я колебался, не зная, что ответить: далеко не все воспоминания были
приятными.
- Все оказалось сложнее, чем я ожидал. Мало того, что проявился акцент;
узнав, что я наполовину американец, дети стали считать меня настоящим
отморозком!
В темных глазах было столько сочувствия, что я со своими корыстными
интересами показался себе Иудой-предателем.
- Я знаю, что такое вернуться на родину после долгого отсутствия, -
тихо сказала Мидори. - Предвкушаешь теплый прием, а не получив его,
понимаешь, что стал бездомным.
- К счастью, все уже в прошлом, - махнул рукой я, изображая равнодушие.
- А что случилось после школы?
- Вьетнам.
- Вьетнам? Вы слишком молоды... Как же так вышло?
- В армию я попал еще подростком, а война была в самом разгаре... - Я
отдавал себе отчет, что рассказываю слишком много, но почему-то меня это не
беспокоило.
- И сколько вы там прослужили?
- Три года.
- Первый раз слышу, чтобы призывали больше чем на год.
- Все правильно, но меня никто не призывал.
- Вы пошли добровольцем? - изумленно спросила Мидори.
Боже, я сто лет никому не рассказывал о Вьетнаме... Сначала было
слишком страшно, а потом стало не с кем беседовать.
- Сейчас это кажется абсурдным, но я действительно пошел добровольцем.
Хотелось доказать всем, а в первую очередь себе, что я настоящий американец,
несмотря на цвет кожи. Воевать пришлось в Азии, и мне стало еще сложнее, но
я не роптал. Мало того, брался за самые опасные задания...
Несколько секунд мы молчали, и первой заговорила Мидори:
- Это вьетнамские призраки не дают вам покоя?
- Да, некоторые из них пришли из Вьетнама, - ответил я.
У Мидори, видимо, есть табу, касающиеся малознакомых мужчин, а у меня -
свои запреты, и относятся они к прошлому. Мы и так зашли слишком далеко.
Пальцы девушки сжимали бокал с виски, и неожиданно для себя я поднес их
поближе к глазам.
- Типичные пальцы пианистки, тонкие, но очень сильные.
Ловкое движение - и теперь в качестве хироманта выступает Мидори.
- Хочешь узнать человека - взгляни на его руки. Я вижу бусидо. А судя
по суставам... Чем вы занимаетесь? Дзюдо или, может, айкидо?
Бусидо - мужчина-воин. В моем случае - вечный солдат. Да, мозоли и
поврежденные суставы выдали меня с головой... В том, как Мидори держала мои
руки, не было ничего необычного, но сердце, по-видимому, считало иначе.