"Акрам Айлисли. Не ко времени весна" - читать интересную книгу автора

Он знал: есть еще один жернов. На соседней мельнице, в Дарыдаге. Мальчишкой
он часто слышал, как расхваливали дарыдагскую мельницу и ее жернов. (Если
здесь, на бузбулакской мельнице, случалась давка, бузбулакцы и сами возили
зерно в Дарыдаг.) Теперь-то, конечно, и та давно не работает. А раз не
работает, жернов можно забрать. Забрать и поставить вместо этого.
Дядя Мирали одобрил такую мысль.
- Этот-то совсем никудышный, - он снова ткнул палкой в жернов. - И то
сказать - без малого сто лет стоит. А в Дарыдаге у них камень новый. Хороший
камень. Армянин тесал - большой мастер...
- Считаешь, можно везти?
- А чего ж? Очень даже. Возьми ребятишек покрепче, наймите машину и
везите. Ничего не составляет!
В тот же вечер, еще до закрытия чайханы, Гариб в момент сумел обделать
дело: отобрал пятерых парней из тех, что толкались возле нард, и объявил им,
что завтра утром они едут в Дарыдаг за жерновом. Мохсун, водитель колхозной
трехтонки, запросил было десятку, но потом как миленький согласился на
трешку. По дороге домой Гариб прихватил в магазине три поллитровки, а у Иси,
охранявшего колхозный курятник, купил четыре десятка яиц, по тридцать копеек
штука. И когда он с этой водкой и яйцами явился домой, вид у него был такой,
что Сусанбер подумала: выпил парень...
- Вот, - сказал Гариб, передавая жене яйца, - свари. И погляди там,
может, чего найдется: пендир, маринованное что... Завернешь вместе... Дело
есть... Завтра меня пораньше буди!

Назавтра Гариб сам встал раньше жены. Зато поднять с постели парней,
что должны были ехать с ним за жерновом, оказалось делом нелегким. Как ни
говори - зима, долго спать привыкли. Особенно намучился он с Мохсуном -
пятерых легче было вытащить из постели, чем одного этого. Глаза не продрал,
сквалыга, а уже начал: на кой ему эта трешка, подавитесь вы своей трешкой -
пока не выехали, все ворчал. Только Гариб стоял на своем - ни гроша не
добавил. Столковались на трешке - все. Мужчина - значит, держи слово. А что
тебе сейчас поспать дороже любых рублей, это дело понятное.
Когда солнце высунулось из-за горы, тронулись в путь. Кроме Мохсуна,
все ехали в кузове. Настроение - лучше не бывает. Сон как рукой сняло: пели,
смеялись, узили друг дружку. То и дело ныряя в канавы, машина вскарабкалась
на гору и пошла вдоль колхозного сада. Гариб глядел на эти деревья и думал,
что в этом году ему, слава богу, не придется больше стеречь их. Не надо
больше ссориться с людьми, набрасываться на ребятишек... Он, как вернулся из
армии, пятый год уже садоводом. А сад дело такое: за ним или по-настоящему
ходи или совсем не касайся. Джумшид этот черт-те что учинил: за клевером у
него один глядит, за травой - другой, за фруктами - третий. Гариб только за
деревья отвечал. Собирал фрукты, сдавал на консервный пункт. А все равно -
не хозяин. Поди скажи тому, кто при клевере, кончай, мол, полив - цветы
осыпаются... Или тому, кто на сене, - запрети ему осенью скотину под деревом
привязывать. Плевать они на тебя хотели - каждый свое знает. У этого -
трава, у того - клевер. И правильно, потому что план, потому что приказ
есть: ты столько-то клевера сдашь, ты - сена, голова не знает, что руки
делают, руки - что голова думает... А так-то, если к этим фруктам ловкого
человека приставить, что хочешь, мог бы иметь. Машину купил бы, дом бы
отгрохал, что твой дворец. Но это, конечно, не каждый может, потому что не