"Джонатан Эйклифф. Матрица смерти " - читать интересную книгу автора

лжецом, мистер Маклауд. Возможно, вы даже хуже, чем лжец. Прошу вас
немедленно удалиться. И возьмите... это с собой.
Он указал на книгу, но не дотронулся до нее. Шокированный и смущенный,
я послушно взял книгу и бросил в портфель.
- Возьмите ее и убирайтесь, - продолжал Юрчик. - И никогда больше не
возвращайтесь. Отныне вход вам сюда закрыт.
Я не мог выдавить из себя ни слова. Протестовать? Что-либо отрицать?
Сознавая полную свою невиновность, но понятия не имея, что за преступление я
совершил и в чем меня обвиняют, какие слова мог я найти в свою защиту? Я
неуклюже поднялся, опрокинув стул, на котором сидел. Схватив все еще
открытый портфель, направился к двери и поспешил по коридору. Юрчик, хромая,
пошел следом, вероятно, из опасения, что я могу где-нибудь по дороге
оставить, спрятать книгу.
На площадке я обернулся. Юрчик стоял в дверном проеме, тень частично
скрывала его. На лице его, как уродливая маска, застыло выражение
полустраха-полугнева. Не знаю, что заставило меня отвести от него взгляд и
посмотреть на сгусток теней, собравшихся возле нижних ступеней лестничного
марша, ведущего на третий этаж. Уверен: что-то тайком беззвучно шевелилось
там. Возможно, это просто двигались тени, сталкиваясь друг с другом, но
движение это наполняло душу ужасом. Я повернулся и поспешил вниз.

* * *

Дома я налил себе полный стакан виски и пил, пока нервы не пришли в
норму. Что так взволновало Юрчика? Очевидно, что книжечка эта была ему
знакома, во всяком случае, заглавие ужасно напугало библиотекаря. Вспоминая
собственные впечатления, я не стал теряться в догадках, отчего она его так
встревожила. К тому же я подозревал, что книжные заклинания были намного
страшнее, чем мог предположить я, обладавший весьма ограниченными познаниями
в этой области. Если бы у меня было время, то я смог бы, наверное, убедить
Юрчика в своей искренности. Но сейчас я должен был сам что-то срочно
предпринять.
Перспектива провести ночь наедине с "Matrix Aeternitatis" меня совсем
не привлекала. Я не мог ее кому-то отдать, а депозита в банке у меня не
было. Мне даже не с кем было поговорить обо всем. Я смутно чувствовал, что
от книги исходило зло, хоть это ощущение и шло вразрез с моими убеждениями.
Скажи мне кто-нибудь об этом раньше - я ответил бы, что такое совершенно
невозможно. Неодушевленный предмет ничего сам по себе сделать не в
состоянии, он может лишь просто существовать. Однако собственный опыт и
реакция Юрчика убедили меня, что хранить книгу было делом рискованным.
Я долго не мог ни на что решиться. Книга лежала на столе, притягивая к
себе, как магнит. Я испытывал непреодолимое желание открыть ее и еще раз
посмотреть на рисунок, который так напугал меня и стал причиной кошмарных
снов. Но чем дольше я сидел, тем больше убеждался, что книгу необходимо
уничтожить. Я догадывался о ее ценности, понимал, что ее можно даже назвать
бесценной. Но с каждой минутой крепло желание ее уничтожить.
Наконец, я решился. В спальне у меня был камин. Я положил в него дрова
и уголь. Через несколько минут там уже пылал хороший огонь. Я взял книгу и
бросил в пламя. Она, казалось, сопротивлялась. Рука моя дрожала, когда я
занес книгу над решеткой, как будто некая иная сила старалась одолеть мою