"Джонатан Эйклифф. Матрица смерти " - читать интересную книгу автора

* * *

Подобно отцу я продолжил образование в Абердинском университете. Изучал
социологию и политику. Интерес у меня был чисто академический: я никогда не
хотел стать ни социологом, ни политиком. Мною двигало любопытство, сильное
желание узнать, как развивается общество, выяснить, что скрывается под
поверхностью человеческой жизни.
К четвертому году обучения меня особенно заинтересовала социология
религии. Когда бы я ни думал о доме, о единственном обществе, которое знал,
я вновь и вновь обращался к неразрывному религиозному узлу, связавшему все
воедино. Я читал классические тексты (Дюркхайма, Макса Вебера, Тоуни и
остальных) и двигался от Питера Бергера и Томаса Лукмана к Колину Уилсону, а
далее - к изучению сектантства. Тут я обнаружил, что традиционные секты и
церкви уже вышли из моды и внимание ученых обратилось на большую аморфную
массу культов и философий, получивших название "Новое Религиозное Движение".
Все это плавно перешло в работу над докторской диссертацией, на что я
потратил еще четыре года, на этот раз в Глазго. Темой диссертации было
социальное положение новообращенных в Шотландской Церкви Объединения (секта
Муна). В Глазго я задержался еще на пару лет, работая по контракту в
качестве младшего преподавателя. Заработки у меня были ничтожные, нагрузка
большая, студенты, по большей части, ленивые. Все же я оставался - главным
образом, из-за Катрионы.
Повстречал я ее в Глазго через год. Произошло все случайно, на
вечеринке, в квартире приятеля. Быстрые взгляды, чувство узнавания, обоюдное
смущение и странное внутреннее ощущение, чистейшее и головокружительное.
Помню, какое я испытал разочарование, когда она ушла, не успев обменяться со
мной и десятком слов. Я знал лишь ее имя и обратил внимание на выговор -
уроженки Глазго. Вот и все. Но лицо ее и голос запечатлелись в сознании. Все
мои мысли были заняты только ею, и, казалось, так будет всегда. В те минуты,
что мы видели друг друга, оба поняли: все изменилось и теперь все будет не
так, как прежде. Я до этого ни разу не влюблялся, и мне показалось, что,
задыхаясь, я вступил в незнакомый мне мир.
Моему другу известно было ее полное имя - Катриона Стюарт - и то, что
жила она в Гамильтоне. Он не слишком хорошо ее знал, она была подругой его
приятеля. Он рассказал мне лишь то, что мог. Она вроде бы не то играла, не
то пела в какой-то рок-группе, по образованию - психолог, позировала
знаменитому художнику и жила с ним какое-то время, а сейчас у нее новый
бойфренд - не то Марк, не то Майкл.
Впоследствии выяснилось, что почти все это не соответствовало
действительности. Катриона и в самом деле жила в Гамильтоне. Правда и то,
что была она музыкантша, однако играла она не в рок-группе, а в оркестре
камерной музыки - скрипка. Несколько раз она позировала Кеннету Логану,
художнику из Глазго, получившему международную известность. Один из ее
портретов можно было увидеть в картинной галерее. Вскоре после того, как мы
стали встречаться, она привела меня в эту галерею и показала картину. Мне
думается, она таким способом хотела соблазнить меня. К тому времени мы еще
не спали вместе, и я был смущен ее наготой, откровенно выписанной
художником. Удивляла глубина проникновения в характер Катрионы. Очевидным
было и удовольствие, с каким Логан изобразил ее тело.
Она сказала мне, что с Логаном никогда не спала. Я почувствовал, что