"Татьяна Ахтман. Пасхальный детектив" - читать интересную книгу автора

жду большего, чем ты можешь, чем я могу... я сделаю все, что сумею, и ты что
сумеешь... Не бойся - не бойся меня... Знаешь, я теперь часто буду
жестокой - к себе, к тебе, к детям... - ко всем, прости... Знаешь, вдруг
потом не сумеем пожалеть друг друга - это от усталости, прости... Прости,
жестокость исходит не от меня... и, вообще, это не жестокость - я поняла:
это... - жесткость - жесткость жизни - ее законов, которых мы не знаем..."
И Михаил вдруг ощутил легкость и покой, словно Оля простила - простился
его страх перед жизнью, а все остальное было не более, чем нелепость: вроде
пестрой пластилиновой затычки в щели оконной рамы. И еще подумал: "Запах
кофе и сонное тепло останутся... с нами..."
А она подумала: "Там нет гололеда и... апельсины"...
Так они простились, встретившись друг с другом спустя двадцать,
прожитых вместе, лет, и... расстались.


* * *

Четвертое одиночество наступило в кабине гостиничного лифта в
Иерусалиме, куда их отвезли из аэропорта. Спросили: "Куда?"
"А куда можно?"
"Иерусалим, Тель-Авив, Беер-Шева... У вас есть здесь кто-нибудь?"
"Нет..."
"Ну?"
"Иерусалим..."
Такси, лифт... Не прошло и четверти часа, как в маленький, похожий на
купе поезда, гостиничный номер слетелись, как стервятники на падаль,
говорящие на скверном русском маклеры: предлагали свои услуги по спасению от
бездомности, голода, нищеты, разбоя и болезней... Им казалось, что Манна
Небесная сыпалась на Сион: бесчисленные посредники между недоношенным
законом и перезрелой верой, бросили грызню между собой и кинулись на
дармовое угощение. Увы, это был не Божий дар: Империя Зла, распадаясь, на
прощанье щедро посевала семена рабства на все стороны света, и они, попав в
сырую еще, несформированную, неокрепшую, несамостоятельную, слабую почву,
прорастали низостью, удушая ростки благородства - за радость обманываться
приходится платить душой. Впрочем, не достаточно продать душу, чтобы
получить материальные блага, тем более, сильно поношенную - уцененную душу.
Щедрый дьявол - такая же сказка, как и щедрый Бог, и его посредники жили
скудно, перебиваясь мелким грабежом и вымогательством.
Сбить с толку, запутать, заманить - механизм, приводимый в движение
множеством шустрых ног, исправно потащил людей - и жертвы, и злодеев куда-то
вниз...
До какого колена держится проклятие? Или дети не отвечают за родителей,
и каждый сам по себе? В чем смысл проклятия? Может быть, в том, чтобы не
задавать себе все эти вопросы, и не сомневаться в своем праве на бездушие?
Муж и дети уснули, а Оля охраняла их сон - принимала, прося говорить
тише, не хлопать дверьми. Просила уйти, не умея прогнать. А незванные гости,
наглея от безнаказанности, рассаживались в креслах, звонили по телефону
цеплялись как колючки чертополоха, впиваясь шипами в путников, ослабевших в
пути. Выживали любой ценой - выживая со свету всех, кого только могли
ослабевших, уставших, потерявшихся... Эти люди торговали своей душой оптом и