"Татьяна Ахтман. Жизнь и приключения провинциальной души " - читать интересную книгу автора

Татьяна Ахтман

Жизнь и приключения провинциальной души

поэма


"Скучна, как истина, глупа, как совершенство" А.С.Пушкин


В начале

В начале было слово. Потом я вышла погулять в заснеженный дворик. Из
закоулков между самодельными сараями, из пещеры под глухой лестницей,
ведущей на террасу второго этажа, вытекали сумерки. Я покопала лопаткой
нависшие брови сугроба, и у него стал удивлённый вид. Волна тени холодно
лизнула моё лицо, тихо сместились, приблизившись, стены, и я увидела себя на
дне синего колодца отражением слабой звезды. Вспомнила всё, но не словом, а
теснением души и побрела прочь от двери дома, скользя варежкой по снежным
перилам - прочь. Обо мне вспомнили совсем поздно и нашли дремлющей в
объятиях старого сугроба - из тех, что последними отдают весне свою
несложную жизнь.

Опять не знаю, возвращаюсь в точку, сжимаюсь в мысль, и синею звездой
рассеянно свечу себе самой в незнанье безграничном. Свечей ли в Храме,
огоньком болотным, свечу, морочу ли себя, других - не знаю...

Родители пережили войну, и, как казалось тогда, победили. Они были не
юны, красивы, как любимые актёры той поры, и хотели счастья. Она была
врачом, он - инженером. Когда Сталин умер, она ощутила потерю, а он -
облегчение. Она плакала, а он говорил ей, что эта смерть - спасение, но они
не слышали друг друга. Они были очень разные, но не знали этого и верили,
что все люди - одинаковые, продолжая жить вместе и страдая от чуждости. Как
вдова погибшего комиссара, мама получила квартиру, из которой пришлось
выселять Варвару Степановну - мою будущую первую учительницу.

Отец сказал: "Решай сама", и мама пошла через сквер к роддому номер
один, где работала акушеркой её старшая сестра. Красивая голубоглазая
блондинка решительно шла по пустому заснеженному скверу "Пионеров" мимо
гипсовых барабанщиков и горнистов. Тётя Аня убедила оставить ребёнка: "Если
ты хочешь сохранить семью..." - произнесла нехитрую фразу, принятую к
подобному случаю, а жаль: подавленный протест проникает в жизнь, как это
случилось с нами.

На белый свет я появилась задком, должно быть, сопротивляясь своему
рождению в сплетённую без меня паутину жестокостей и безумств. Впрочем,
теперь прошлое уже не кажется мне столь выдающейся драмой - обычная
провинциальная женская судьба второй половины двадцатого века.

В начале я протестовала бурно. Вся улица знала, что Таню ведут, вернее,