"Михаил Ахманов. Ассирийские танки у врат Мемфиса" - читать интересную книгу автора

затаившимся неприятелем. Но видят боги, я не думал, что тут кто-то есть,
маджаи, солдаты или иная вооруженная группа. Что им здесь делать, что
охранять?.. Ямы в земле, гнилую рыбу и мусорные кучи?..
- Вперед!
Я зашагал к берегу, огибая воронки и глиняные холмики на месте рыбачьих
хижин. Давид с Иапетом, Хайло, Нахт, Пауах и Хоремджет развернулись веером
за моей спиной; слева и справа от них двигались люди Мериры. Не было слышно
ни шороха, ни скрипа башмаков, ни лязга оружия; только ветер играл с водами
Хапи, заставляя их плескаться и шуршать. Хорошие бойцы, подумал я, такие же,
как были в моем чезете...
И снова вспомнились мне слова Левкиппа. Удивительная у вас страна,
сказал он... Да, удивительная - если лучшие ее солдаты сидят в каменоломне,
а не сражаются с врагом!
Впереди заблестела поверхность Реки. Пайни, первый месяц Засухи, был на
середине, и благодатный поток, дарующий жизнь стране, еще не успел обмелеть.
Ровно и плавно катил он свои воды из кушитских дебрей к зеленому морю
Уадж-ур, оставляя на полях плодородный ил, вскармливая землю и все, что
росло и цвело на ней. Велик Хапи, воистину велик! И нет в мире других рек,
что могли бы сравниться с ним мощью и полноводием! Даже самые крупные из
них, те, что в землях вавилонян и ассиров, не похожи на нашу Реку - слишком
бурливы, непостоянны и часто меняют русло. Вдобавок текут они неправильно, с
севера на юг, а не с юга на север. Недаром же Тутмос Завоеватель, добравшись
с армией до тех рек, назвал их Перевернутыми Водами.[32]
- Дорога, семер, - шепнул за моей спиной Давид.
И правда, мы вышли к участку дороги, расчищенному от завалов. Дорога
вела к пристани, а рядом, на самом берегу, был возведен большой сарай - то и
другое совсем недавние постройки. Я понял это мгновенно - по свежим бревнам
и доскам, отливавшим в лунном свете белизной.
На пристани стоял Руа и махал руками. Потом он закричал:
- Осторожнее, семер! Здесь...
Из сарая ударила очередь, Руа схватился за грудь и осел на белые доски.
- Огонь! Мерира, Левкипп! Атакуем!
Мой голос слился с грохотом выстрелов. Хайло, сорвав с плеча пулемет,
поливал сарай свинцом, со всех сторон к строению бежали люди, Иапет,
размахнувшись, метнул гранату, вспыхнуло пламя взрыва, и угол сарая
обвалился. Мы ворвались внутрь, в темноту, в которой сверкали вспышки
выстрелов и метались человеческие фигуры. Маджаи, понял я, разглядев черные
лица и форму в желтых и синих полосках.
Их было десятка три - в полумраке и сумятице схватки выяснить точнее я
не мог. Двое чернокожих навалились на меня, но Иапет полоснул одного клинком
по горлу, другого, выстрелом в упор, прикончил Давид. Хайло схватился с
рослым маджаем, буркнул: "Мать твою Исиду!" - и сломал ему хребет. Затем он
принялся орудовать пулеметом как дубиной - враги отлетали от него с
разбитыми черепами и сломанными костями. Нахт, Пауах и люди Мериры шли за
ним точно за танком, деловито добивая раненых. Я услышал голос Хоремджета -
мой помощник приказывал Левкиппу окружить сарай и отстреливать убегавших.
Маджаи, которых Рука Гора вербует за Вторым порогом, неплохие бойцы.
Главное их занятие - поддерживать порядок в городах, патрулировать
окрестности и карать бунтовщиков и воров; они свирепы, безжалостны, скоры на
расправу и ловко орудуют палками и бичами. Для мирных и робких людей они -