"Михаил Ахманов. Я - инопланетянин " - читать интересную книгу автора

стоили того, чтобы на них поглядеть.
- Макбрайт идет третьим, - произнес я. Вроде негромко сказал, но голос
раскатился над плоской песчаной равниной громовыми отзвуками.
- Дружище, мы же еще не в Анклаве! - пробурчал Макбрайт, замедлив шаги
и нехотя пропуская Сиада. Тот двигался, как заведенный механизм: темное
равнодушное лицо под желтой каской, мощные плечи и спина, точно гладильная
доска. Ножки Фэй и прочие соблазнительные выпуклости его абсолютно не
интересовали.
- Не скажете, Джеф, когда мы туда попадем? - полюбопытствовал я. -
Может, хотите возглавить колонну?
Макбрайт обиженно засопел, но больше не пререкался. Немалая уступка
для человека богатого, привыкшего к власти, чье слово ловят на лету!
Возможно, причина состояла в том, что он был по-настоящему богат, а значит,
неглуп и сдержан. Я давно заметил, что миллионеров и миллиардеров разделяет
незримый, однако реальный рубеж: первые более тщеславны и суетливы, тогда
как вторые, штучный товар на местном рынке, ведут себя поспокойнее.
Неудивительно: они уже всем доказали, кто есть кто.
Я обернулся. Солнце на выцветшем блеклом небе било в глаза, но широкая
корма и башни "черепахи" еще не скрылись за горизонтом. Танк улепетывал с
похвальной резвостью, вполне простительной вблизи границ Анклава. Имелась
гипотеза, что эти границы подвижны, что временами вуаль то наступает на
несколько километров, то отступает или колеблется, словно кисейный занавес,
однако не плавно, а с высокой частотой. Правда это или нет, оставалось
неизвестным, но попасть под такое спонтанное колебание, хоть в пешем строю,
хоть в танке или экранолете, было бы рискованно. Это могло оказаться
последней в жизни неприятностью.
Поэтому шли мы довольно быстро, растянувшись цепочкой из четырех
разноцветных фигурок. Первая - Цинь Фэй, наш юный проводник в оранжевом
комбинезоне, затем ад-Дагаб в яично-желтом, Макбрайт в травянисто-зеленом и
я - в темно-фиолетовом. Последовательность цветов, как в радуге... Я, на
правах руководителя, мог выбрать себе оттенок поярче, однако остановился на
этом, напоминавшем уренирский океан - тихую водную гладь под теплыми
солнцами, что виделась мне в снах и в забытьи восстановительного транса.
Семьдесят лет... Да, семьдесят лет прошло с того мгновения, как я любовался
этой картиной наяву! Впрочем, срок не очень большой, да и океаны Земли
ничем не хуже.
Мы двигались в полном молчании и тишине часа полтора. Под ногами
скрипел песок. Очень странная формация - такой я не видел ни на одном
континенте, ни в Каракумах, ни в Сахаре, ни в Аравии. Крупный, серый и
слежавшийся почти до плотности асфальта... Песок чуть заметно пружинил под
подошвами, и отпечатков на нем не оставалось - даже после Сиада, весившего
добрый центнер. Не песок, а спекшаяся каменная крошка, частицы базальта,
гранита и слюды, прах хребта Кунь Лунь... Впрочем, не только прах - на
горизонте уже маячили возвышенности, однако не горы, не скалы, а что-то
похожее на пологие холмы. Плоские, длинные, будто их вылепили из теста,
раскатанного скалкой с вогнутым профилем. Над холмами висела полупрозрачная
дымка - флер, на профессиональном жаргоне исследователей Анклава.
Дыхание вуали уже коснулось меня, но Цинь Фэй еще ничего не замечала.
Я был бы лучшим проводником для нашей экспедиции, если бы мог раскрыть свою
тайную сущность, но в этом случае, боюсь, стал бы не уважаемым членом