"Михаил Ахманов. Страж фараона " - читать интересную книгу автора

отражаясь в водной поверхности, плясало багровое пламя костра - не огонь
ли под адскими сковородками? Темнота, запах дыма, пота и крови, запах
страдания - не ароматы ли преисподней? Стук и лязг, гортанные выкрики и
вой - не вопли ли демонов? И эти огромные силуэты, что скользят вокруг,
жуткие смрадные тени, то ли с дубинками, то ли с вилами...
Дьяволы! Откуда они взялись?
Вопрос остался без ответа. Чья-то босая ступня ударила Семена в
грудь, чья-то дубина просвистела рядом с ухом, чья-то страшная рожа,
чудовищно огромная, с пучками волос, торчавших во все стороны, склонилась
к нему. Он ударил рукоятью молота, расслышал сдавленный стон и вскочил на
ноги. Тени тянулись к нему чем-то длинным и острым, замахивались,
угрожали, пугали адскими личинами, но он уже не страшился их и не
задавался вопросом, откуда взялась эта адская свора и как он очутился
здесь. Вся нерастраченная ненависть, весь гнев, копившийся день за днем,
месяц за месяцем, вдруг прорвались, будто река, размывшая плотину; и,
словно буйный поток, Семен не думал, вернется ли в прежнее русло, проложит
ли новое и доберется ли до океана вообще.
Не добраться означало умереть, но смерть была лучше судьбы раба.
Смерть не пугала его; он лишь хотел отомстить кому-то за годы неволи и
унижений. Почему бы не этим, с дьявольскими харями? Почему бы не здесь, на
скользкой от крови траве? И почему не сейчас? Момент казался Семену вполне
подходящим.
- Не возьмете, гады! - взревел он, с размаху опуская молот.
Что-то треснуло, то ли дерево, то ли кость, одна из теней исчезла,
будто ее снесло ветром, но тут же явились три других - подпрыгивали,
кривлялись, тыкали длинными палками, пока Семен не успокоил их кувалдой.
Затем все смешалось в хаосе дикой свалки; хруст, стоны и вопли, ощущение
разгоряченных тел, боль от ударов, брызги крови, своей и чужой, страшные,
похожие на звериные морды, лица, темные фигуры - они накатывали волной,
ревели, рычали и падали под молотом, свистевшим в воздухе. Семен бил и
бил, то вращая его над головой, то перебрасывая из руки в руку или
отпуская на всю рукоять, будто сокрушительное стальное ядро; ему, кузнецу
и скульптору, молот был покорен и столь же привычен, как меч для древнего
воина или коса для косаря. Случалось, в прежние годы он плющил с одного
замаха железный двухдюймовый - прут... У демонов, сражавшихся с ним,
головы были помягче железа.
Теперь, когда Семен поднялся, оказалось, что эти существа, люди или
дьяволы, не могут сравниться с ним ростом, силой и подвижностью. Они
доставали ему до плеча, хоть их чудовищные лики были втрое и вчетверо
больше, чем у нормальных людей; лики трещали и распадались под ударами, и
скоро Семен догадался, что это не лица вовсе, а маски. Лиц он не видел -
ночь была темной, безлунной, а отблески от костра слишком слабыми.
Что-то тонко пропело в темноте, едва различимый прутик воткнулся в
грудь одного из нападавших, и тот упал. Стрела? Откуда здесь стрелы и
лучники? Эта мысль скользнула по краю сознания, не задержавшись там и
почти не удивив. Через секунду стрелы посыпались одна за другой, и Семен,
еще охваченный яростью берсерка, машинально отметил, что кто-то, видать,
ему помогает. Вряд ли ангелы Господни или десантники федералов - у тех и
других было оружие помощнее стрел. Впрочем, демоны в масках, что бились с
ним, никак не походили на чеченцев.