"Михаил Агурский "Идеология Национал Большевизма"" - читать интересную книгу автора

Горячо приветствовавший февральскую революцию Леонид Андреев видит в
Октябрьском перевороте бунт, уничтожающий благотворные последствия этой
революции. Россия для него теперь - "груды обломков и мусора без названия,
кровавый хаос братоубийственной войны"6.
В числе рассматривающих большевистскую революцию как национальный позор
и катастрофу оказывается на время и Максим Горький. "Я мучительно и тревожно
люблю Россию, люблю русский народ... - заявляет он в декабре 1917 года - Но
практический максимализм анархо-коммунистов и фантазеров из Смольного
пагубен для России, и прежде всего для русского рабочего класса7... Народные
комиссары, - обвиняет большевиков Горький, - относятся к России как к
материалу для опыта, русский народ для них - та лошадь, которой
ученые-бактериологи прививают тиф, для того чтобы лошадь выработала в своей
крови противотифозную сыворотку. Вот именно такой жестокий и заранее
обреченный на неудачу опыт производят комиссары над русским народом, не
думая о том, что измученная, полуголодная лошадка может издохнуть"8.
"Реформаторам из Смольного, - негодует Горький, - нет дела до России,
они хладнокровно обрекают ее в жертву своей грезе о "всемирной или
европейской революции"9.

БУЙНАЯ ЧЕРНЬ

Нередко ненависть против большевиков распространяется и на русских в
целом, в которых многие русские оппоненты большевизма видят озверевшую,
соблазненную, растленную толпу. И это имело корни еще до революции.
Митрополит Московский Макарий (Невский) говорил тогда, что русский народ
"как бы обратился от ног до головы в гнойный труп". Митрополит Макарий видел
"в верхних слоях его отступление от Бога, отпадение от церкви, восстание
против бого-учрежденной власти, крамолы и убийства, подстрекательства к
бунту, убийства сановников и других верных царских слуг. "В среднем
сословии, торговом и ремесленном, - поклонение Золотому тельцу с забвением о
Боге, о правде, о чести, о милости. А о простом народе с сожалением должно
сказать, что он спился и развратился"10. Разумеется, митрополит Макарий лишь
обличал своих современников, но во время революции и гражданской войны такие
обличения у других сменяются настоящей ненавистью к своему народу.
Не скрывал такой ненависти, например, знаменитый русский писатель Иван
Бунин. "Конечно, большевики, - возмущался он, - настоящая
рабоче-крестьянская власть". Она осуществляет "заветнейшие чаяния народа". А
уж известно, каковы "чаяния у этого народа, призываемого теперь управлять
миром, ходом всей культуры, права, чести, совести, религии, искусства".
"Русь - классическая страна буяна!" - восклицает Бунин".
Известный историк Роберт Виппер вообще похоронил русских, утверждая,
что национальность русская растворилась, ослабела, исчерпалась, причем нет
ни малейшей надежды, что она когда-либо возродится. Сама мысль об этом для
Виппера - коллективное безумие12.
Самые резкие обвинения исходят, казалось бы, из совершенно неожиданных
источников, а именно со стороны активных русских националистов. Так,
писатель Иван Родионов13 передает их наиболее четко, и в его обвинениях ясно
слышны обличения церковных проповедников еще до революции. "Русский народ,
обманутый и ограбленный, нищий и бесправный, развращенный и голодный, -
говорит он, - провалился в смрадную бездну и теперь под игом международных