"Дарья Агуреева. Без парашюта " - читать интересную книгу автора

на ходу влезая в дубленку. "Где он может быть?" Скоро я уже неслась по
улице, теряясь в тусклом свете фонарей и липких хлопьях снега. Я обегала все
окрестные закоулки, где могла бы искать уединения очарованная душа моего
влюбленного брата, но мои старания не увенчались успехом. Смирившись с тем,
что от скандала никуда не деться, я потащилась домой, придумывая, что бы еще
такое сказать маме, когда она перезвонит. Вот черт! Еще и лифт сломался! И
я, содрогаясь от омерзения, побрела к черной лестнице. Что случилось там,
мне трудно рассказывать. Я просто не помню. Моя избирательная память
вытесняет все ненужное. Помню нож и дикий ужас, панический страх перед
смертью. Если бы это произошло теперь, наверное, я бы вела себя по-другому.
Возможно, сейчас я предпочла бы умереть, но тогда я еще смутно представляла
себе, что такое жизнь. Существуя в собственных радужных фантазиях, я не
замечала реальности. И потом мне было, что терять. У меня был Гришка,
добрый, понимающий, обожающий меня. У меня была Ярослава, Ясенька - моя
двоюродная сестра, в лучистых глазах которой я ловила строки будущих стихов.
У меня были довольно терпеливые, осторожные в воспитательных крайностях
родители, и какое-то необъяснимо острое чувство, переполняющее меня - я
ждала счастья. Казалось, оно вот-вот обрушится на меня... Но все получилось
не так. К моему горлу просто приставили нож, обсыпали отборнейшим матом и
изнасиловали. А я даже не сопротивлялась, даже не кричала. Я только ждала,
когда это кончится. Не знаю, сколько времени я просидела на этой грязной
лестнице. Видимо, это не совсем нормально, но в стрессовых ситуациях я
совершенно теряюсь. Меня охватывает какое-то непреодолимое оцепенение, и
ничто уже не может вывести меня из него. Нашел меня Витька. Он сам все
понял, повел меня домой, стал куда-то звонить.
- Кать! Ну ты хоть заплачь! Менты приедут, не поверят ведь, - говорил
он, испуганно заглядывая мне в глаза. Плакать? Нет, я не могла плакать. -
Никаких ментов! - наконец, очнулась я. - Ничего не было! Слышишь? Ты никому
ничего не скажешь!
- Да ты что?! - оторопел Витька.
- Все! Оставь меня!
- Ты в своем уме? Ты что сможешь спать спокойно, зная, что этот маньяк
на свободе? А если он еще кого-нибудь трахнет?
- Мне плевать на кого-нибудь! Я ничего не буду рассказывать! -
взорвалась я. - Я не буду жертвой! Не буду потерпевшей!
- Ты вообще соображаешь что-нибудь? Тебе же к врачу надо, может, он
заразный! - не унимался Витька.
- Уходи! Слышишь, убирайся от сюда! Я ненавижу тебя! Только попробуй
что-нибудь рассказать! - я буквально вытолкнула его за дверь.
"Ничего не было. Ничего не случилось," - успокаивала я себя.
Я не плакала, не просыпалась от ночных кошмаров, не боялась темных
улиц. Наверное, моя память заблокировала это инцидент. Не знаю, я не сильна
в психологии. Все шло, как и раньше. Родители терроризировали Гришку, он
стыдился себя, но не мог с собой справиться. Ночами он плакал, положив
голову ко мне на колени, а утром садился за учебники. Мозги у него работали
превосходно, и сессию он сдал блестяще. Наверное, все бы и успокоилось,
началась бы белая полоса, как говорит Алиса, тем более, что Вика, увидев
потрясающий BMW Гришки (тогда иномарок было еще не так много),
заинтересовалась им. И мой брат уже не ходил, а порхал, засыпая нас
анекдотами, подарками, сюрпризами. Мама даже забеспокоилась, как бы наша