"Дарья Агуреева. 36 и 6 " - читать интересную книгу автораДарья Агуреева
36 и 6 Письмо к Т. Л. ПРАВИЛА ПРОЧТЕНИЯ: - не искать прототипы; - читать при свечах, зашторив окна, в дождливую погоду; - не делать далеко идущие выводы; - честно признаться автору, что вы об этом думаете; - если вам в руки попали эти страницы, значит, вы мне дороги, поэтому, пожалуйста, сделайте хорошее дело - будьте здоровы и счастливы! Основано на реальных событиях. Всем, у кого даже при нормальной температуре далеко не все хорошо, рекомендуется... "Я - это я и мои обстоятельства, и если я не спасу их, я не спасусь сам". Хосе Ортега и Гассет. Опять это мокрое чувство - ощущение дождя. Сегодня лишь слегка моросит, собой бороться: "Ну, что ты, Андрей, в самом деле? Температура в норме - 36 и 6. На улице весна..." В этом году она особенно удалась - одуряющая, ошалелая. Все немножко сошли с ума. Глаза безумные, молодые. Их так и распирает от счастья, от радости юности. Наверное, только я, моральный урод, способен еще на тоску. Мне все видится огромная, чернеющая дыра, бесконечная, бездонная. Это та самая пустота - пространство моей жизни. Все бегаешь куда-то, пытаешься от нее укрыться или хотя бы заполнить... Увы! Самое страшное начинается ночью. Небо уже потемнело. Уже растворилась в забытьи сиреневая полоска горизонта. Света нет больше, и даже не верится, что когда-нибудь он еще будет. Лишь фонари, желтые, призрачные. Я не зажигаю лампу, боюсь ее лживой желтизны, ее искусственных лучей. С некоторых пор во мне поселилась уверенность, что все неестественное, ненастоящее неминуемо ведет меня к гибели. Сижу в темноте. Иногда зажигаю свечи. Они не утешают, ни о чем не спрашивают. Только капают воском, горят, трепещут от сквозняка, расплываются на заре и уносят в никуда мою ночную печаль, хоронят ее в своем последнем вздохе. Если же свечей нет, я остаюсь наедине с самим собой. И это действительно страшно. Веки все тяжелеют, и нет уже сил пялиться во мрак... Но стоит хоть на секунду прикрыть глаза - как начинаются мои кошмары. В ушах будто разрываются снаряды. Меня ранит осколком, и я захлебываюсь собственной кровью и рвотой, подступившей к горлу от ужаса. Жгучая, нестерпимая боль в руке. Я пытаюсь пошевелиться и понимаю, что это невозможно - меня разорвало на куски. Мелко-мелко двигаю ресницами. Прихожу в себя. Новый кошмар. Теперь уже наяву. Сосед сверху опять напился и устроил над моей больной головой танцы до утра. Я сперва его ненавижу до посинения, а потом прощаю, ведь еще |
|
|