"Шмуэль Агнон. Во цвете лет" - читать интересную книгу автора

Отец торг и ряд умалять стал. И в страну Немецкую, куда ездил из года в
год толк весть со товарищи, ибо купец отец мой и бобами торгует, не поехал
отец на этот раз. В те дни и в то время забыл пути света. И возвращаясь в
вечерний час домой, сидел возле мамы. Левой рукой(5) подопрет голову, а
правая в ее руке. А иногда приложит она уста к руке его и поцелует.
Зимой в год смерти мамы семижды смолк дом наш. Мама с постели не
вставала, лишь когда стелила Киля постель. На пороге положили ковер, дабы
поглотил ковер звук шагов. Запах целебных снадобий тек по всем комнатам, и
во всех комнатах тяжелая тоска. Лекари не отступались от дома. И без зова
приходили. Спросят их о ее здравии, скажут - от Господа исцеление. То есть
иссякла надежда, целенья недугу нет. А мама не стонала и не жаловалась и
слезу не роняла. Молчком лежала мать на одре, и силы ее таяли как тень.
Шли дни, и надежда тешила нам сердца, что еще поживет мама. Зима
прошла, миновала(6), и дни весны пришли на землю. Мама будто забыла хворь.
Воочию зрели мы, как слабеет недуг ее. И лекаря утешали нас, мол, есть
надежда. Лишь придут весенние дни, и свет солнца оживит ее кости.

1 Во цвете лет - Агнон использует редкое выражение, встречающееся у
пророка Исаии (38:10). Синодальный перевод: "в преполовение дней".
2 Посвящается А. - Посвящение содержится в нескольких изданиях
повести, и оно указывает на дань юности.
3 ...недолги и горьки... - говорит о себе Иаков (Бытие, 47).
4 ...по-ребячески... - рассказчица, девочка Тирца, сиротеет в 13 лет.
5 ...левой рукой... - первая из несчетных аллюзий к "Песни Песней".
6 ...прошла, миновала... - то же.

На пороге стояла Пасха. Киля справила все нужды праздника. И мама
заботилась, чтобы нехватки не было. Как хозяйка блюла(7) домашний очаг. И
новое платье справила себе.
За несколько дней до Пасхи встала она с постели. У зеркала встала и
новое платье надела. Мелькнули тени ее тела в зеркале, и свет жизни озарил
лик ее. Сердце мое ликовало. Прекрасен был ее облик в том платье. Но не
отличить новое платье от старого платья, оба белы, и платье, что сняла, было
как новое, затем что пролежала мама всю зиму и одежд не надевала. Не знаю, в
чем я узрела знак и надежду. Может, весенний цветок, что приколола у сердца,
издавал аромат надежды. И запах лекарственных снадобий прошел, миновал, и
сладость нового запаха пронизала дом наш. Много благоуханий узнала я, но
такого не нашла. Однако вновь обоняла я этот аромат в сновидении. Откуда
взялся этот запах? Ведь мать не умащала плоть женскими благовониями(8).
Мать сошла с постели и села у окна. У окна стоял столик, а в столике
ларчик. Ларчик заперт на замок, и ключ к ларчику висел на шее мамы.
Беззвучно открыла мать ларчик и стопку рукописных листов достала и читала их
весь день. До вечера читала мать. Дверь открылась дважды и трижды, но не
спросила она: кто там, заговаривала я с ней - не отвечала. А напомнили ей
испить лечебных снадобий, махом испила ложку снадобий. Лица не скривила и
слова не молвила, будто иссякла их горечь. А испив, вернулась к рукописи.
А рукопись исполнена совершенным почерком на тонкой бумаге, длинными и
короткими строками писана. И видя, как мать читает, сказала я в сердце
своем, что навеки не оставит она эту рукопись. Снур ключа на шее соединял ее
с ларчиком и с рукописью. Но на исходе дня взяла мать рукопись и перевязала