"Леонид Агеев. Анюта (Рассказ из 2075 года)" - читать интересную книгу автора

раздалось вдруг в тишине шахматного царства. Вениамин даже вздрогнул -
так это было неожиданно... За крайним столиком толстый румяный дядя,
пристроив на коленях толстый потрепанный портфель, начинал партию. Его
партнер - худой, бледный и близорукий, с плавающими линзами в синих глазах,
пожал плечами и сделал ответный ход. Дядя не заметил удивленных взглядов
из-за соседних столиков, потер руки, схватил за гриву своего белого жеребца,
громко крякнул и выпрыгнул за строй пригнувших головы пешек. Был он явно
приезжим и сидел тут впервые. Подобные манеры поведения за доской в этом
храме считались откровенно дурным тоном.
Вениамин отвлекся резко изменившимся ходом партии за столиком слева,
где неотвратимо назревал мат черным, и забыл о дяде... Он любил приходить в
этот уголок сада: когда-то, в школьные годы, именно здесь начался, как это
пишут в газетах, его путь в большой спорт, в большие шахматы. А теперь он -
первый шахматор планеты, единственный олимпиец. Да, вот уже второй месяц
он - самый-самый... После прошлогоднего чемпионата Вениамин долго сидел над
схемой своего Вена-2, ища в ее хитросплетениях свой путь в чемпионы. И
высидел-таки: нашел новый материал для основного канала связи в узле
воспроизведения информации, материал, который позволил увеличить пропускную
способность этого самого канала вдвое. Большего и не требовалось. Пользуясь,
согласно уставу федерации шахматоров, своим правом олимпийца, он предложил
новый регламент партий, сократив время на обдумывание хода с десяти секунд
до пяти, и в апреле стал самым-самым, выиграв на турнире олимпийцев все
двадцать две партии, причем трое соперников Вена-2, хозяева которых пытались
форсировать режим работы своих питомцев, сгорели от перегрузок прямо за
шахматной доской. Победа с фейерверком!
Идея насчет нового материала оказалась как нельзя более кстати и на
работе. Вовремя ты ее, Веня, подкинул своему начальству: начальство опять
долго чесало затылок, глядя на тебя, и даже покачивало головой -
задумчиво-положительно покачивало...

Что-то стало холодать,
не пора ли нам поддать?

раскатилось над столиками. Ну, видимо, дела у дяди идут хорошо. А ведь
и верно - неплохо идут...
Прибауточник раскрыл свой портфель, вытащил плоскую бутылку, отвинтил
пробку-стопку, налил "полную жизнь" и, запрокинув голову, отправил эту жизнь
прямиком в горло. Достал яблочко, повертел его с сомнением - закусить ли? -
и бросил обратно в портфель.
- А ты, друг, не замерз часом? - протянул он бутылку партнеру в правой
руке и смахивая левой пот со лба.
Партнер буркнул "благодарю" и, глубоко погрузив подбородок в сомкнутые
ладони, нахмурил бледное чело. Правое веко у него чуть подергивалось.
А за столиком слева позиция окончательно запуталась. Вениамин едва
начал разбираться, что к чему, как снова раздалось:

Ручки зябнуть, ножки зябнуть,
не пора ли нам дерябнуть?..