"Анатолий Афанасьев. Грешная женщина ("Первый визит сатаны" #2)" - читать интересную книгу автора

- Сашок, давай ко мне. Дема жарит парнинку, посидим, вспомним дни
золотые.
- Вы небось уже наклюкались?
- Нет, только собираемся... Как у вас дела? Надя дома?
Как бы Саша ни был скрытен, он должен сейчас намекнуть, хотя бы
интонацией, на мои вчерашние подвиги, если они имели место.
- Тебе Надя нужна?
- Нет, - испугался я. - Зачем она мне? Привет ей от нас с Демой.
- Она в магазине, - сказал Саша задумчиво, - но вообще-то мне, конечно,
надо бы с тобой поговорить.
- О чем? - Теперь у меня истомно засосало под ложечкой. Я давно
заметил, что с возрастом весь спектр чувств, от любви до ненависти, как-то
усреднился, приобрел общее эмоциональное звучание, напоминающее чесоточный
зуд.
- Ночью листал Плутарха, - сказал Саша. - Это лучшее, что мог
придумать. Все же Надька меня скоро доконает...
Все, точка. Он ничего не подозревал, значит, ничего и не было. Любовное
свидание пригрезилось в пьяном бреду.
Наденька затеяла вот что: она решила переехать к матери, а квартиру, в
которой они жили с Сашей, сдать иностранцам. Сейчас многие так делают, чтобы
удержаться на грани выживания. Таким образом московское жулье получило еще
одну выгодную статью дохода. Со сдачей и перепродажей жилья устраивалось
множество махинаций, иногда, судя по газетам, самого зловещего свойства. К
примеру, одинокие старики завещали квартиру неведомым благодетелям, которые
обязывались за ними ухаживать и даже приплачивать некую сумму к пенсии: а
спустя несколько дней после заключения обоюдовыгодного договора старики
попросту исчезали, что, естественно, давало нашей бредовой прессе повод для
шутливых заметок, одна из которых, попавшая мне на глаза, помнится,
называлась: "Куда испарился старичок-боровичок?" Однако Сашу напугало не то,
что иностранцы могут присвоить его квартиру, он не хотел жить с тещей и
приспосабливаться к ее полудикому нраву. Его тещу я хорошо знал: это была
милая, интеллигентная женщина, разумеется, со своими причудами, в силу
сосудистых нарушений потихоньку выживающая из ума и посвятившая остаток дней
незамысловатым радостям бытия: она завела с десяток кошек и трогательно
скармливала им свою пенсию. Квартирный маневр жены, продиктованный нуждой,
Саша расценил как злобное посягательство на его духовную независимость.
Своим поступком Наденька выказала наконец-то истинное отношение к его
научным изысканиям и вообще к его личности. Уже десятый год Саша пыхтел над
философским трактатом о взаимосвязи всего сущего в природе, и чтобы
закончить работу, ему требовалось всего лишь каких-нибудь десять-пятнадцать
лет. Но если Наденька осуществит свой нелепый проект, а при ее первобытном
упрямстве это вполне возможно, на благородном замысле, конечно, можно
ставить крест, и из этого вытекало, что вся его жизнь брошена псу под хвост.
Пока он выговаривался, я успел выкурить пару сигарет.
- С чем никогда не смогу смириться, - подбил бабки Саша, - так это с ее
каким-то патологическим душевным бесчувствием.
- Тут ты несправедлив, - возразил я. - Она же думает не только о себе.
У тебя запросы большие, а зарплата маленькая. На какие шиши она покупает
каждый день сосиски и творог? Да и в отпуск ты в прошлом году мотался в
Юрмалу. Нет, ты сам отчасти виноват, не надо было привыкать к красивой