"Анатолий Афанасьев. Грешная женщина ("Первый визит сатаны" #2)" - читать интересную книгу автора

но четкими, нервными чертами лица она скорее напоминала моего отца, каким он
выглядел на редких фотографиях в молодости. Природа не обделила ее женской
привлекательностью: стройная фигурка и обманно-плавные движения гимнастки,
разминающейся перед изощренными кульбитами.
- Я недоволен твоим поведением, Елена Евгеньевна, - пробурчал я. - Ты
взяла какую-то отвратительную манеру разговаривать, словно все перед тобой
виноваты. Запомни: ты взрослая, и никто ничего тебе уже не должен.
- Папочка, дорогой! - Ее глаза смеялись, но на донышке - лед. - Ну
перестань зудеть. Я тоже недовольна, что ты пьешь водку. Значит, мы в
расчете. Давай денежки, и я исчезну.
- Сейчас трудные времена, а я не фальшивомонетчик.
Мгновенно на лице ее отразилось отчуждение, кольнувшее меня в сердце.
- Тебе нравится, чтобы я умоляла?
- При чем тут это? Я хочу, чтобы ты хоть немного поумнела наконец. Вся
эта твоя поездка - бред сивой кобылы.
- Да нет, ты любишь, когда перед тобой стоят на коленях. Все мужчины
это любят. Но я же сказала, что могу и сама заработать.
- На что намекаешь?
Многие девочки сейчас так зарабатывают, но мне не хочется. Не хочется
расстраивать своих милых, чутких, заботливых родителей.
- Ах, не хочется!..
Я с трудом удержался, чтобы не отвесить ей оплеуху. И она это сразу
почувствовала. Взгляд ее потемнел, спина прогнулась. Бледная кожа
заискрилась. Даже сквозь пьяную одурь я ощутил, как трещат и вспыхивают
синим пламенем последние мостки, соединяющие нас. Я не боялся ее потерять,
но не хотел, чтобы она осталась неприкаянной.
- Тебе нужны только деньги, вот они! - Я протянул ей заранее
приготовленную тугую пачку тысячерублевых банкнот в почтовом конверте.
- Мне нужны не только деньги, - возразила она уже совершенно
спокойно. - И поверь, папочка, уж я никогда не стану унижать своих детей.
- Ты сперва их роди.
Однако с полученными денежками ей стало вовсе невтерпеж выслушивать
нудные сетования похмельного папаши, и она исчезла так же стремительно, как
и появилась. Лишь в комнате завис свежий запах лаванды.
Дема печально изрек:
- Наши дети - цветы на наших могилах.
Он был банален, но он был прав.

2

Припарковался, как договорились, у станции метро "Текстильщики",
закурил, ждал. Было около девяти, но солнце пекло беспощадно. В салоне
"жигуленка" было как в парной. Выходить я не решался: уж так надеялся
допилить до самой дачи, уцепясь за баранку. Хоть я и проспался за ночь, но
перед глазами сновали подозрительные белые мушки, и сердце то и дело
проваливалось в живот, как в прорубь.
Судя по всему, думал я, грустно созерцая знакомый московский пейзаж,
недолго осталось суетиться на белом свете. Оно и к лучшему. Как-то все
приелось и день ото дня теряло смысл. Когда пришел Горбачев, я, как и
многие, радовался новым временам, обнадежился вместе со всеми, но вскоре