"А.Афанасьев. Зона N 3 - 2" - читать интересную книгу автора

дороги. Мустафа уведомил гостя о дальнейшей программе. Два-три часа сна,
потом деревенский бал с фейерверком и прочими чудесами. Француз уже начал
клевать носом, и Коля Финик проводил его в опочивальню, почти донес на
руках.
На широкой деревянной кровати под стеганым одеялом француза ждал
приятный сюрприз - тугомясая голая девка со стыдливым, испуганным взглядом.
Эскортница Эльвира из фирмы "Ночные пряники". Это был её дебют в Зоне, а
девица была перспективная. Из тех, кто ради лишнего доллара скормит матушку
воронью. Мустафа предполагал впоследствии пустить её на племенной выпас.
В соседней комнате он приник к смотровому глазку.
Мсье Дюбуа, увидя в кровати голую девку, видимо, решил, что сервис
немного навязчив.
- Мадмуазель не ошиблась комнатой, нет?
Эльвира спрыгнула с кровати, прижалась к стене, целомудренно прикрыв
груди ладошками. Сквозь пальцы игриво торчали коричневые соски.
- Не гневайтесь, барин! Не нами заведено.
- Что заведено?
- Постельку угреть. Для высокого гостя.
- А-а, - догадался француз. - Ты - грелка. Ну ступай вон. Как
говорится, лети с приветом, вернись с ответом.
Эльвира хихикнула, выронила одну грудь, чтобы роток прикрыть.
Спохватилась, запылала от смущения, аж заискрилась. Пугливая дикарка,
истекающая женским соком. Актриса, ничего не скажешь. На воле брала за визит
до трехсот баксов, и, похоже, умела их отработать. Васька Щуп, снявший с неё
пенки, уверял, что такая кобылка поднимет и жмурика.
Жмурика, возможно, но на мсье Дюбуа первобытные чары не подействовали.
- Мадмуазель свободна, - для убедительности он ткнул пальцем в дверь. -
До скорого свиданьица.
- Барину больше ничего не угодно? - Умоляюще-страстный, хрипловатый
голос, безумный взгляд.
- Убирайся. Барин желает бай-бай!
Опустя глаза, скользнула мимо, издав тяжкий стон разочарования, и
француз не стерпел, смачно приложился ладонью к тугим ягодицам. Эльвира
восхищенно ойкнула. Маленькая, но победа.
В смежной комнате её встретил суровый Мустафа.
- Так работают, да? - спросил безразлично. Эльвира до смерти
перепугалась, бухнулась на колени, хотела поцеловать хозяину руку, но не
успела. Два мощных удара - ногой в пах и кулаком в лоб - отбросили её к
стене. Эльвира придушенно заскулила.
- Так работают, сучка? - спокойно повторил Большаков.
- Мужчина с дороги, - взмолилась девушка. - Дайте часок, босс! Возьму
тепленького, мамой клянусь!
- Умничаешь?
В отчаянии, в ожидании увечья прохрипела:
- Да он же педрило, разве не видите?!
Донат Сергеевич благосклонно кивнул. Он вовсе не собирался её калечить.
Зачем? Первосортная женская утроба - без души и в покорстве. С тем же
Фиником спарить - ублюдки пойдут отменные. Донат Сергеевич жалел только об
одном: что не увидит Зону через двадцать-тридцать лет, в пору её полного
расцвета, с границами от моря и до моря, заселенную не выродками, а