"Анатолий Афанасьев. Командировка (Роман)" - читать интересную книгу автора

бешенства, но тут я нисколько не огорчился. Роскошная южная летняя ночь
окружала и баюкала, земля исторгала волнующие, чувственные ароматы, манила
отшвырнуть чемодан и лечь на псе и, может быть, заквакать лягушкой в ответ
на доносящиеся из свежей темноты таинственные, невнятные звуки.
Лениво приволакивая ноги, побрел я по узкой улочке, осененной редкими
фонарями. Городок был низенький, игрушечный, только кое-где вдруг, живыми
улыбками, пысисчнвали высокие огни. В воздухе плыл запах фейерверка и
лесных ландышей.
Не скоро повстречал я местных жителей - склеенная влюбленная парочка,
дети рая, выскользнула из переулка и, увидев меня, с вежливым хрустом
распалась на две части.
- Скажите, как пройти к гостинице "Синее озеро"?
Парень и девушка взялись объяснять с нетерпением и пылом любви,
желающей поскорее избавиться от постороннего присутствия. Я им не
позавидовал. Моя свободная душа лишь пожелала их восторженным душам долгой
ночной дороги.
Через десять минут я был на месте. Гостиница "Синее озеро", трехэтажный
особняк в стиле ампир, фасадом выступала на булыжную площадь, выставив
перед собой каменную лестницу парадного входа, как рыцарь, выезжая из
леса, выставляет вперед копье. В обе стороны от гостиницы разбегались
улочки нарядных остроконечных домиков, а прямо перед ней, сказочно и
мрачно, зияла пропасть городского парка. Все увиденное настолько не
соответствовало цели моего приезда, что невольно я вспомнил напутственные
слова Перегудова: "Это, милый мой Виктор Андреевич, не командировка у вас
будет, а отпуск". Там, в Москве, я принял его фразу за очередной вывих
казенного остроумия и, помнится, поморщился, но, возможно, на сей раз
Владлен Осипович сказал то, что хотел сказать.
Номер был забронирован, и полуспящий дежурный без всякой волокиты
вручил мне ключ. Поднявшись к себе в однокомнатный скворечник, я
обнаружил, что туг есть все, что понадобится для плодотворной работы -
кровать, телефон и ванная. В ванной из крана текла горячая вода, что можно
было считать совсем уж счастливым предзнаменованием. Правда, у воды был
какой-то подозрительный рыжий оттенок.
Перед тем как лечь, я собирался кое о чем поразмыслить, но,
оказывается, слишком устал. Очень я устал и боялся упустить момент этой
сладкой мышечной слабости, когда чудится, что подушка оживает и потихоньку
сама ползет к уху. Упустишь - не уснешь вовсе. Опять будет седуксен, его
белый взрыв в желудке, и тупое беспамятство на несколько часов, не
приносящее ни облегчения, ни покоя. Нет, скорее в постель...
Клонясь в сон, я уже точно знал, кто мне приснится. Еще здесь, в
номере, впитывая его затхлый воздух, я огромными прыжками, боясь опоздать,
помчался на желанное свидание Она, Наталья, поджидала меня в конце темного
коридора, светясь кошачьей зеленью глаз, и аккуратно, капризно подрагивая
стройной ножкой Мы встретились во втором часу ночи пополуночи.
Минувшей зимой прихватил я сильную ангину, вызвал на дом врача. Пришла
женщина лет тридцати - тридцати трех, с распущенными волосами, хмурая.
Очень торопилась. Диагноз поставила мгновенно: грипп - и уже строчила
рецепты.
- Ангина, - поправил я, - горло болит.
- И при гриппе горло болит.