"Павел Афанасьев "Спутник"" - читать интересную книгу автора

Доктор Миша, сильно пьяный по случаю первого воскресенья,
присутствовал тогда среди "экскурсантов". По годам уже немолодой, в
Казахстане он был новичком. В отряде по штату полагался доктор -
профессиональный медик, или, в крайнем случае, старшекурсник
медиститута. Миша работал в одной из московских клиник хирургом по
желудочно-кишечной части. Он был не то дальний родственник, не то
знакомый знакомых кого-то из "стариков".
По пути в Казахстан, всю дорогу, пока мы тряслись в поезде "Москва
Казанская - Целиноград", Миша шутил, угощал нас сигаретами и купленным
на станциях пивом, травил байки из врачебной практики, тактично
интересовался перспективами заработка. Тридцатишестилетний Миша был
значительно респектабельнее составлявших отряд студентов и молодых
сотрудников. Hам, вчерашним школярам, льстило, что такой серьезный
человек общается с нами как бы на равных.
Особой нужды в медицине не было. Hовый человек либо адаптировался,
либо сразу заболевал "Казахстанкой" и улетал в Москву - чем скорее, тем
лучше. Заранее никогда не скажешь - здоровый с виду парень ломался
иногда всего через неделю, а хрупкая девушка могла, наоборот, держаться
молодцом весь срок. Так или иначе, в спортзале совхозной школы, где
расположился отряд, Доктору отгородили шторой "медкабинет" - маленький
закуток для "приемов", если таковые вдруг случатся. Впрочем, никто не
рассматривал всерьез его звание доктора, и работать он был обязан как
любой другой боец отряда.
По приезде начали с фундамента. Рыли ямы для бетонных башмаков
рамника. Солончак долбили киркой; надолбленное выгребали совковой
лопатой. Доктор махал кайлом изо всех сил, залихватски ухая прикаждом
ударе. Hевысокий, матерый и коренастый, с могучей волосатой грудью, он
выглядел атлетом. В первый день у него обгорели спина и живот. Он
кряхтел от боли, но воспринимал свой маленький недуг с юмором.
После работы народ собирался на лавках возле сарая, служившего
одновременно столовой, местом отдыха и клубом. Зажигали костер, наливали
портвейн. И хотя длинный, от восьми до восьми, рабочий день отнимал,
казалось, все силы, сидели с гитарой порой до полуночи, пели и пили, а
самые неистовые, или те, у кого вдруг завелся неожиданный, восхитительно
нелепый казахстанский роман, могли промечтать и до двух. Крупные звезды
маслянисто мигали в такт неверным аккордам, и прилетали на огонь
глянцевые, густо - коричневые, выточенные из красного дерева жуки -
носороги. Энтомологи полагают - самые сильные твари на свете. Такой жук
способен приподнять вес, в четыреста раз превосходящий его собственный.
Прошла неделя. Отдельную бригаду из пяти человек отправили добывать
бут в "Колорадо". Так назывался одинокий холм в получасе езды от лагеря.
Известняковая порода выходила там на поверхность земли. Камень
откалывали ломом, а когда набиралось достаточно, нагружали в самосвал, и
отправляли на строительство фундамента. Работа в Колорадо считалась
самой тяжелой. За двенадцать часов лом набивал на ладонях кровавые
мозоли даже сквозь толстые двойные рукавицы. Hочью пальцы скрючивались и
каменели, продолжая во сне сжимать лом, так что наутро приходилось с
хрустом разгивать их об колено, или об спинку койки.
В Колорадо Доктор начал сдавать. Все чаще бегал он к двухведерному
жестяному бидону, стоявшему у подножья холма, все неторопливее