"Элизабет Адлер. Бремя прошлого" - читать интересную книгу автора

Шэннон присела на край софы и, крепко сцепив пальцы, в тревоге смотрела
на Баффи.
- Я должна была предвидеть все это, - злобно говорила Баффи. - Меня
предупреждали. Но я не придавала тогда этому значения. Его называли
"ирландским выскочкой". "Придерживайся людей своего круга, Баффи. Держись
подальше от таких, как он", - говорили мне. Но я была упряма, меня восхищал
его успех.
Она повернулась к Шэннон и посмотрела на нее сине-лиловыми глазами,
полными злобного гнева:
- Проклятие! И во всем виноват он!
Шэннон нервным движением поправила волосы.
- Но в своей смерти виноват не он, Баффи. Он себя не убивал. Я в этом
уверена. Папа никогда бы этого не сделал. Он никогда не уходил от
ответственности. Если бы дела пошли плохо, он придумал бы способ их
поправить.
- Не будь такой наивной. У него не было иного выхода.
Баффи отошла от камина и упала в кресло. Шэннон озабоченно смотрела на
мачеху. Она никогда раньше не видела ее такой. Баффи всегда держала себя в
руках. Сейчас ее глаза стали злыми, а лицо перекосил плохо сдерживаемый
гнев. И если обычно она выглядела не по возрасту эффектно, то сейчас Шэннон
видела перед собой усталую немолодую женщину.
- Вчера я говорила с адвокатами, - продолжала Баффи, вынув из
серебряной шкатулки сигарету и задумчиво постучав ею о край стола, прежде
чем закурить. Откинув голову на диванную подушку, она с наслаждением
затянулась, глядя в потолок. Увидев, что на гипсовом карнизе осыпалась
краска, она лишь пожала плечами. Это ее больше не беспокоило.
- Все пойдет прахом, - резко бросила она. - И этот дом, и особняк, и
все эти старинные вещи, и картины. Адвокаты день и ночь ломали голову над
тем, как что-то спасти для нас, но, как видно, все будет продано для оплаты
долгов банкам и кредиторам.
Повернув голову, она пристально посмотрела на Шэннон и стряхнула с
сигареты пепел легким ударом безупречно ухоженного ногтя. Голос ее звучал
теперь ровно и спокойно, и она даже нашла в себе силы обсудить с поваром
меню очередного званого обеда.
Шэннон в оцепенении смотрела на нее.
- Слава Богу, у меня хватило ума защитить себя брачным контрактом. Уж
этого-то у меня не отнимут, - сказала Баффи. В ее голосе послышалось
удовлетворение. - Как, разумеется, и мои драгоценности. На них-то право
всегда остается за мной.
О брачном контракте Баффи Шэннон знала все, отец относился к нему как к
забавной шутке. По миллиону каждый год плюс первый миллион, и все это
вкладывалось в надежные бумаги. У Баффи теперь, наверное, больше пятидесяти
миллионов долларов, а ее драгоценности стоят в несколько раз больше. Баффи
была очень богатой женщиной.
Горничная принесла кофе и поставила его на столик рядом с хозяйкой.
Баффи взялась за серебряный кофейник и, наполнив две чашки, подала одну
Шэннон. Девушка быстро поставила ее на пол у своих ног. У нее все еще
тряслись руки, и было такое ощущение, что внутри у нее вместо сердца, в
котором жили тепло и любовь, теперь зиял бездонный колодец. Она сидела с
женщиной, которая шестнадцать лет была ее мачехой. Женой ее отца. И между