"Алесь Адамович. Немой" - читать интересную книгу автора - Это вы правильно сделали. А то один вот так жил на отшибе, пожар
приключился, так на том месте, где гумно стояло, танк! Вылез, пожалуйста. Как из штанов. Но, говорят, это в Западной Белоруссии было. - Всякое рассказывают. Чудаков на свете хватает. - Чудаков или врагов? - А это как посмотреть. - Ну, что, темнить не будем? Знаете небось зачем пожаловали? - - Догадываюсь. У вас теперь красные погоны. А были, помните, небесные, летчицкие. - И я вас узнал. Так что можно без лишних церемоний. Приступайте,-приказал своим сотрудникам. - Дом, как видите, пустой, найти, если что есть, легко, - поощрил хозяин. - А все-таки поищем. Приступайте. На чердак где лестница? - Там, в холодном помещении. Майор подсел к столу, постучал ногтями по дереву (так делал кто-то из больших чинов в каком-то кинофильме) и спросил немного не своим голосом: - Вам не стыдно? - Это чего же мне стыдиться? - В глаза Советской власти, народу смотреть не стыдно? - Это вам? Вроде бы не очень. арестовывать, - плевать на это? Кучера хотел ответить этому толстогрудому и толстозадому, как баба, хмырю, но глаза его встретились со взглядом дочери, он сразу обмяк, плечи опустились, промолчал. Майор неловко повернулся, и тут же воротник задел проклятую бородавку - это помешало Короткому посмотреть, вникнуть, чей кашель глухо прозвучал где-то за печкой. Но с печки донесся голосок (ах, вот кто это!): - Не обижайте дедулю. Я папке скажу. - Ты там где? У, какой грозный! Покажись, казак. А где твой папка? - Папа придет и вас набьет! - Павлик грозит из-за печной трубы, не открываясь врагу. Толстый дядька его не видит, а мамка, лежа на подушке, делает страшные глаза, аж смешно. Пообещал толстому: - И за мамку набьет. - Скоро внучек, скоро татка придет, - вмешался старик и пояснил майору: - Рюго увидит, сразу: мой папка! Вы уйдете, будет всем рассказывать, что у него папа военный, в ремнях весь. Франц, задавив в себе предательский кашель, лежал в своем пенале на топчане, им же сколоченном, лицом в ладони. Видимо, древесная пыль, вдохнул неосторожно. Вслушивался в разговор за стеной, в стуки, шаги, старался поймать голос, хотя бы стон Полины, но ее как бы и нет там - что, что происходит, зачем они приехали? Голоса: отца и незнакомый, такой уверенно командный, военный - только они слышны. О "немце" вроде бы ни слова. Тогда что их привело? Почему так наседают на отца, чем он провинился? Их здешняя жизнь, с |
|
|