"Ильдар Абузяров. Корильные песни" - читать интересную книгу автора

И только мы было уединились, и я уже успел разомлеть от соловьиных
трелей и кваканья лягушек, и жесткие желуди под спиной, и мягкие пальцы на
глазах, и на небе появилась плетенная из дубовых веток лаптя'-луна, как,
продираясь сквозь бурелом, словно слон, к нам выполз исцарапанный Вася и,
неистово маша руками, стал требовать обувку своей невесты.
- Какой невесты?
- Моей невесты!
- Не знаю, не видел.
Но иногда я вижу во снах Васю-бешеного и с бивнем. Благо, у меня всегда
под рукой есть нож и крюк. (Какая же это тяжелая работа, но я молодец.)
Да, этот странный запрет вступать в брак младшему брату или сестре,
пока у старших нет семьи, и тут же мордовская смекалка плюс Священная роща,
в которой для этого случая растут стройные или могучие деревья. Я вышел
посмотреть на Васину невесту, так сказать, платан в платке, но более всего
меня поразил не сверкающий ее наряд, а лицо Васи, которое сияло еще пуще
прежнего, и то, как он, хромая, обхаживал свою суженую. Видимо, ему
нравилось заботиться о деревьях Священной рощи, тем более, он всегда с
радостью делал это и теперь собирался делать всю жизнь.
- Счастье-то какое, счастье-то какое, - причитала Каринкина мать, - два
счастья в один дом-день, сейчас мы Ваську поженим, а потом уж вы с Каринкою
преспокойненько...
Я посмотрел на Васькину невесту в фате, на Каринку в том же, и вдруг у
меня в голове родилась мысль, что девушкам вовсе не обязательно быть дочкой
богатого сеньора или иметь мордашку, а достаточно облачиться в свадебное
платье, ведь в свадебном платье они, как лягушки в крынке с молоком, - бей
лишь ногами да ресницами.
А гулянье было уже в полном разгуле, соловьиные трели не затихали ни на
секунду, плюс кваканье лягушек, и кто-то снял с невесты лапоть-луну и высоко
подбрасывал его в небо, а кто-то снял с ветки-ляжки платок и громко крикнул:
"Вот она, подвязка с чулка". Я завизжал от восторга вместе со всеми, завыл,
словно волк, хотя мой язык не вязал и лыка, но ведь кто-то связал из лыка
лапоть-луну, и вообще природа в этих местах такая замечательная. А невесты
здесь какие, у-у, пальчики оближешь, прохладные, тенистые, и какой от них
исходит душисто-воздушный аромат, когда они прикасаются к глазам
пальцами-ветками, и я понял, что сливаюсь с природой, что я безумно люблю
природу, люблю больше, чем даже свою машину...
Мы столкнулись с Васей-мстителем утром, когда река, как парное молоко.
Я как раз захлопнул багажник, и тут-то мы и столкнулись с Васей нос к носу,
отчего у меня на лбу, словно шишка, выскочила испарина.
- Привет, - сказал он, и по его маслянистым глазам я понял, что нас
обоих мучает жуткое желание опохмелиться.
- Привет, ты куда?
- В рощу, кормить свою жену.
Он держал в руке узелок с хлебом, водкой и кашей.
- Ты это серьезно? - спросил я.
- Что серьезно?
- Ты действительно любишь свою жену?
- А ты разве не любишь Каринку?
- Как тебе сказать, люблю, конечно, но у Карины ведь нет корней, то
есть я пытаюсь сказать, что она живая, она может двигаться. Нет, я не хочу