"Ахмедхан Абу-Бакар. Кубачинские рассказы" - читать интересную книгу автора

- "Школьник"?.. - Мельник встопорщил усы, присыпанные мукой пополам с
сединой. - Знаю я вас, лисьи хвосты, вчера отметки в его табеле ставила, а
сегодня готова к нему на свиданье бежать! Не удержала брата, теперь к
племяннику липнешь! Не позволю блудливой овце позорить наш род!
Шуайнат вскинула голову:
- Вот что я скажу, почтенный: идите все вы знаете куда? Где бабушка
редьку не сажала! Никто мне не нужен, тем более ваш сопляк!
- Что я слышу, люди добрые, а? Ты сказала о моем сыне - сопляк?!
- Да, сказала, все говорят, что он неоперившийся.
- Не смей оскорблять! - взревел Али-Килич.- Помни, под чьей крышей
живешь!
- Смею и говорю! Если некому заступиться, так думаете, всем дозволено
колоть?!
- Не повышай голоса, бесово отродье!
- Я в своей сакле: хочу - молчу, хочу - кричу! - Шуайнат схватила
метлу. - Вон отсюда!
- Что такое? Позор на мою голову! Да как ты смеешь! - Али-Килич
выхватил из рук женщины метлу и неожиданно не только для Шуайнат, но и для
самого себя сгреб ее в охапку и два-три раза шлепнул по тому месту, которое
в старину, да нередко и в наше время, почему-то полагают педагогическим
центром воспитания.
Шуайнат рванулась из рук старика и, не удержавшись на ногах, шлепнулась
на пол.
- Изверги вы! Все! Каменные сердца у вас! - причитала она, утирая слезы
голым локтем. - За что ненавидите? За то, что я красивая, да?!
- Красивых мужья не бросают! - огрызнулся старик. - Посмотрись в
зеркало, лягушка зеленая!
Конечно, это зло говорило в нем: в гневе и ясный полдень становится
черным.
Он взглянул еще раз на нее и вышел из комнаты, тихо притворив дверь,
потому что именно эта "лягушка" вызвала в его голове, охваченной заботами и
тревогами, странную, не по возрасту, мысль:
"А хороша ведь, чертовка! Надо быть таким медведем, как Синка-Саид,
чтобы променять эту, как кувшин, точеную, на ту, рыхлую, сырую, как
непропеченный чурек!.. И везет же в жизни таким непутным... А женщины тоже:
чем меньше их любишь, тем больше липнут!"
Выйдя на улицу, он даже оглянулся: не подслушал ли кто из односельчан
его мысли, недопустимые для порядочного человека, каким считал себя
Али-Килич? Что поделаешь? Порой в голову самого порядочного человека
приходят странные мысли... Разве непорядочным был тот сирагинец, который
ушел от жены после ее грубого окрика: "Отойди от меня!"? Говорят, он дошел
чуть не до Самарканда и лишь оттуда дал телеграмму: "Отойти мне еще дальше
или остановиться здесь?!"
Как бы отгоняя беса-искусителя, мельник решил в труде очистить свои
помыслы: снова вернулся на мельницу, чтобы отвезти заказчику готовый помол.
Но и бес, недовольный итогами своих стараний, тоже, видимо, остался на
сверхурочную и стал шуровать сразу в нескольких направлениях. Столкнул отца
с Бахадуром, ухитрился выдернуть сразу несколько нитей из ветхого мешка,
набитого мукой под завязку, подбил расстроенную Шуайнат затеять стирку, а
следом и купание. Словом, когда Бахадур без стука вошел в комнату Шуайнат,