"Сергей Абрамов. Ведьмин столб" - читать интересную книгу автора

Брюсселе мне пластическую операцию сделали, в нос горбинку вставили,
подбородок заострили, на висках кожу подрезали, отчего они вглубь запали.
Совсем другим человеком стал - не Хуаном Термигло, которого Интерпол по всему
шарику разыскивал, а Гвоздем без фамилии - это так меня у наемников в Анголе
прозвали, черт меня туда занес, должно быть, для практики, чтобы не забывал о
дешевизне человеческой жизни. Это он догадался засунуть мне сердце не слева, а
справа, отчего вынесла меня нелегкая на "ведьмин столб", с которого и началось
нисхождение в Мальстрем. Нидзевецкий так наш поход называл; книжный был
человек, жаль, что хоть справа сердчишко было, а не выдержало. Камни кругом,
как реклама ночью, горели, да не просто горели, а пытали нас светом, как
говорят, в гестапо пытали, да и в нашей контрразведке у наемников в
португальской Анголе. Я-то привычный - вынес, а поляк погиб в конце концов,
всё немецкие танки вспоминал: должно быть, пятки тогда горели.

А в Леймонте у меня немало дружков было... Слава богу, никто не узнал,
даже Спинелли. Как-никак в "парнишках" у меня ходил, когда мы вчетвером
ювелирную лавочку брали: "Франциск Тардье, самые дорогие в Леймонте кольца,
серьги, ожерелья, кулоны". С нее все и началось. Пока мы с Гориллой и Кэпом
прикрывали отступление, Джакомо весь багаж в неизвестном направлении увез;
Гориллу прошила автоматная очередь, Кэп влип, а я еле-еле на полицейском
мотоцикле ушел. Ну, а дальше все проще простого. "Парнишек" моих Джакомо
перекупил, двухмиллионной выручкой поделился с кем нужно, а мне пришлось
пластооперацию делать, чтобы полицейские в Европе на меня не заглядывались.

Пришло наконец время сводить старые счеты, пришло... В моем чемодане не
два и не пять, а полсотни миллионов, если на глазок считать, а то и более
выйдет. Уж я-то знаю. Слава богу, не интеллигент вроде этого лопоухого физика,
могу чистый бриллиант отличить от стекляшки - столько их в свое время через
мои руки прошло. Пусть без огранки, природа огранила их так, что красоту да
подлинность даже полуслепой увидит. Ну, а профессиональных гранильщиков я
найду; где искать, знаю не хуже Стона: догадываюсь, почему бывший карточный
шулер всех в Леймонте в кулак зажал, даже Плучек-банкир, говорят, с ним первый
раскланивается. Ничего, посчитаемся и со Стоном. Хуан Термигло и не таких
припечатывал.

Тут машина моя останавливается прямо у лестницы беломраморной, широченной
и с колоннами, как в Италии. Что кругом, не видно, только лестница да колонны,
а там, где лестница поворачивает, серебряные рыцари в латах на страже стоят.

Слышу, как дверца, мягко щелкнув, открывается и голос почтительно
приглашает:

- Проходите, господин Гвоздь. Приехали. Прямо по лестнице. Вас ждут и
проводят.

Оглядываюсь, никто меня не ждет, пальмы да кактусы, синее небо, как в
Акрополе, а серебряные стражи гремят металлическими доспехами и металлическими
голосами:

- Человек с чемоданом подымается наверх. Пропускать без вопросов.