"Сергей Абрамов. Стена (Авт.сб. "Требуется чудо")" - читать интересную книгу автораграждане прилично знакомы были, ну и, конечно, пресловутые старожилы,
могикане, вымирающее племя. Старик из седьмого подъезда жил в доме с сорок девятого года, въехал сюда крепким и сильным мужичком - с женой, понятно, и с сыном-школьником, до того - войну протрубил, потом - шоферил, до начальника автоколонны дослужился, с этой важной должности и на пенсию отправился. Сын вырос, стал строителем, инженером, в данный конкретный момент обретался в жаркой Африке, в дружественной стране, вовсю помогал слаборазвитым товарищам чего-то там возводить - железобетонное. Жена старика умерла лет пять назад, хоронили на Донском, в старом крематории, старушки соседки на похороны не пошли: страшно было, сегодня - она, а завтра кто из них?.. Короче, жил старик один, жил в однокомнатной - в какую сорок лет назад въехали - квартире, сам в магазины ходил, сам себе готовил, сам стирал, сам пылесосом орудовал. Стар был. Судя по краткому описанию, старика следует немедленно пожалеть, уронить скупую слезу на типографский текст. Однако автор панически боится мелодрамы, слез не терпит и просит воспринимать печальные факты стариковской жизни философски и не без здорового юмора. В самом деле, никто ни от чего не застрахован и, как не без иронии утверждает народная мудрость, все там будем... Он лежал в темном алькове на узкой железной кровати с продавленной производства. Старику было знобко этим майским утром, старику хотелось горячего крепкого чаю, но подниматься с кровати, шаркать протертыми тапками в кухню, греть чайник - сама мысль о том казалось старику вздорной и пугающей, прямо-таки _инопланетной_. У кровати на тумбочке, заваленный дорогостоящими импортными лекарствами, стоял телефонный аппарат, пошедший вулканическими трещинами: бывало, ронял его старик по ночам, отыскивая в куче лекарств какой-нибудь сустак или адельфан. Можно было, конечно, снять трубку, накрутить номер... Чей?.. Э-э, скажем, замечательной фирмы "Заря", откуда за доступную плату пришлют деловую дамочку, студентку-заочницу - вскипятить, купить, сварить, постирать, одна нога здесь, другая - там: "Что еще нужно, дедушка?" Но старик не терпел ничьей милости, даже оплаченной по прейскуранту, старик знал, что вылежит еще десять минут, ну, еще полчасика, ну, еще час, а потом встанет, прошаркает, вскипятит, даже побриться сил хватит, медленно побриться вечным золингеновским лезвием, медленно одеться и выйти во двор, благо - лифт работает. Но все это - потом, позже, обождать, обождать... Старик прикрыл глаза и, похоже, уснул, потому что сразу провалился в какую-то черную бездонную пустоту и во сне испугался этой пустоты, космической ее бездонности испугался - даже сердце прижало. С усилием, с натугой вырвался на свет божий и - уж не маразм ли настиг? - увидел перед собой, перед кроватью странно нерезкого человека, вроде бы в белом, вроде бы молодого, вроде бы улыбающегося. - Кто здесь? - хрипло, чужим голосом спросил старик. Пустота еще рядом была - не оступиться бы, не усвистеть черт-те куда - |
|
|