"Сергей Абрамов. Время его учеников (Авт.сб. "Канатоходцы")" - читать интересную книгу автора

- Это все-таки не наше время, Петрович, вернее, не наша линия времени.
Хочешь узнать, что будет, если я вернусь в сорок второй год и, скажем,
убью самого себя - молодого?
- Допустим.
- И допускать нечего. Ничего не будет. Сегодняшняя мышь, то есть физик
Старков, останется невредимой. Но ты верно заметил о моем путешествии: не
имею права. Морального права не имею. Права помешать моему аналогу
самостоятельно выбирать дорогу жизни. А скорее, просто боюсь этой
встречи...
Председатель растерянно смотрел на Старкова. Видно, не хватало ему
знаний по физике, полученных из тех пяти-шести книг, что одолел он за
зиму, не мог он представить себе другого времени.
- Где же она будет, встреча эта?
- Не будет ее. А если б и была, то где-то в иной плоскости, где есть
свой Старков, свой лес, свой отряд.
- Второй Старков?
- А может, десятый. Двадцатый. Сотый. Кто знает - сколько их, этих
плоскостей времени, линий, как мы их у себя называем?
- И везде одно и то же? Везде война, везде бой, везде повешенный
карателями Стас?..
- Не знаю. Вот ребята вернутся - расскажут...
Слово сказано: "Ребята вернутся". Все давно решил Старков: и что именно
он останется вести поле, и что именно студенты пойдут в прошлое, в его
прошлое. Давно решил, да только не хотел сознаваться в том, потому что
жила где-то в глубине души тщетная надежда оправдать для себя свое
путешествие в сорок второй год.
Но кем он придет к тому Старкову? Старковым нынешним, "остепененным"
ученым с громким именем, с прекрасным и светлым вариантом возможного
будущего? Не имеет он на то права, не должен отнимать у молодого комиссара
жизненной необходимости пройти свой путь - по ухабам, по рытвинам, но
свой, не навязанный кем-то, не подсказанный. Или явиться к нему сторонним
советчиком, разумным покровителем и помощником, потому что не сможет
нынешний Старков остаться лишь наблюдателем - равнодушным и хладнокровным.
Пустая затея. Слишком хорошо он себя знает: и себя сегодняшнего, и себя
молодого. Один не устоит, вмешается в жизнь другого, а другой не примет
вмешательства, по молодой горячности еще и "шлепнет" физика. Хочется
умереть, Старков?
Да не в том дело, Господи! Жить хочется, но жить - "как на роду
написано", так, кажется, в старину говорилось. А встреча двух Старковых
напрочь перевернет "написанное на роду" и одному и второму.
А если все-таки затаиться, ничем не выдать себя, просто быть, просто
увидеть, просто почувствовать, не вмешиваться ни во что? Сможешь, Старков?
Нет, наверное, не умел он существовать в раковине, даже если эта раковина
сделана из самых высоких и гуманных побуждений.
Значит, вывод один: пойдут ребята. Но все ли? Они ведь еще толком не
знают, куда пойдут.
- В семи-восьми километрах точно на северо-восток находилась основная
база партизанского отряда вплоть до его соединения с панкратовцами. -
Старков снова выпрямился, положил руки перед собой, говорил сухо, чуть
монотонно - читал лекцию. - Двадцать шестого октября, как вам уже сказал