"Федор Александрович Абрамов. Пути-перепутья ("Пряслины" #3) " - читать интересную книгу автора

зверем выгляжу - этого тебе надо?" - "Что ты, что ты, Иван! Да я ни в жисть
больше ничего не скажу".
И вот пожалуйста - явилась. С приветливой улыбочкой - никаких свар там,
где я, - а чтобы он не мог придраться к ней, на руке короб с бельем.
Полоскать иду.
И именно эта-то неуклюжая хитрость - нитками же белыми шита! - больше
всего и взбесила его сейчас. Так взбесила, что в кармане ватника карандаш
попался - в куски изломал. Ну а для житовской шараги ее приход - праздник.
Все вскочили разом на ноги, заорали:
- Анфиса, Анфиса Петровна!.. - Как будто для них и человека дороже ее
на всем свете нету.
Петр Житов - тот еще артист! - широким, просто-таки княжеским жестом
указал на ящики справа от себя: любой выбирай. Так-то мы почитаем тебя!
- Нет, нет, Петя, не буду. Какое мне сидение - полоскать иду. Я это
нарочно крюк дала, думаю: мужик-то у меня где?
- Да, дело к вечеру, - игриво ухмыльнулся Петр Житов.
- Да не мели ты чего не надо, - в том же игривом духе ответила Анфиса и
даже хлопнула его по спине. - Вы мне председателя-то испортите - все с вином
да с вином...
- Ладно, иди куда пошла, - как можно спокойнее сказал Лукашин и, тоже
невольно переходя на язык игры, добавил: - А насчет вина мы уж сами
как-нибудь разберемся.
Анфиса тут так вся и просияла, с резвостью молодой девки подняла с
земли короб с бельем.
- Постой, сказал Петр Житов. - Раз посидеть не хочешь, выпей на
прощанье.
- Нет, нет, не буду. Какое мне питье - ребенка кормлю.
- Ясно. Пить с ворами не хочу...
- Чего, чего, Петя? С ворами? С какими ворами?
Анфиса медленно огляделась вокруг, пытливо посмотрела на мужа.
- В газетке одной недавно вычитал. Один руководящий товарищ колхозников
так назвал...
Лукашин не успел ответить Петру Житову - его опередил Михаил Пряслин.
Михаил заорал вне себя:
- Чего тут в прятки играть? Руководящий товарищ... В газетке вычитал...
Председатель свой так сказал. - И то ли совесть заговорила в нем вдруг, то
ли Анфису ему жалко стало, добавил: - Ладно, заводи, Чугаретти, своего
рысака. В гору попадать надо.
Петр Житов - камень человек! - не пощадил Анфису. Требовательно глядя
ей в глаза, спросил:
- Хочу знать твое мненье на этот вопрос... Как бывшего председателя. В
разрезе какой нынче линии колхозники: хозяева или воры?..
Все примолкли - нешуточно спросил Петр Житов.
Лукашин не глядел на жену. Он зажал себя - кажется, под пыткой не
проронил бы ни единого слова. Пускай, пускай повертится! Его проучил Петр
Житов, так проучил, что до гробовой доски помнить будешь, но пускай и она
сполна почувствует, как мужики умеют приголубить.
Анфиса усталым голосом замученной, заезженной бабы сказала:
- Какие вы воры... Воры чужое тащат, в чужой дом залезают, а вы хоть и
возьмете когда чего, дак свое.