"Дэниел Абрахам. Предательство среди зимы ("Суровая расплата" #2)" - читать интересную книгу автораНаш библиотекарь... Человек он хороший, но слишком ревностный. Думаю, он
считает свою работу завещанием потомкам. - Совсем как поэты, - заметил Маати. Семай широко улыбнулся. - Пожалуй! Правда, поэт из него вышел бы ужасный. Он и так раздулся втрое, когда получил ключ от здания, где хранятся свитки, понятные разве что горстке ученых. От важного поручения он бы лопнул, как опившийся крови клещ. Короче говоря, я подумал, что надо бы первые несколько дней вас сопровождать. Пока Баараф с вами не свыкся. А потом он мешать не станет. Маати принял позу благодарности в сочетании с отказом. - Нет никакой нужды отвлекать вас от дел. Думаю, распоряжения хая будет достаточно. - Я хочу помочь не только вам, Маати-кво, - сказал Семай. Почтительное "кво" удивило Маати, но юноша этого будто не заметил. - Баараф - мой друг, а друзей иногда нужно защищать от них самих. Понимаете? Маати принял позу согласия и посмотрел в огонь. Иногда люди становятся себе худшими врагами... Он вспомнил последнюю встречу с Отой-кво. В ту ночь Маати признался, что между ним и Лиат есть связь, и глаза его друга стали жесткими, как стекло. Вскоре погиб Хешай-кво, поэт Сарайкета, и Маати с Лиат уехали из города, так и не увидевшись с Отой-кво. С тех пор Маати преследовала боль в темных глазах Оты, боль от предательства друга и любимой. Сколько гнева накопилось в нем за это время? И не перерос ли этот гнев в ненависть... Пламя танцевало по углю, обращая черное в серое, камень в пыль. Молодой поэт что-то сказал, но смысл слов ускользнул от старшего. Маати - Я отвлекся. О чем вы говорили? - Я предложил зайти за вами на рассвете. Покажу вам, где есть хорошие чайные и где подают самую вкусную яичницу с рисом в городе. А потом возьмем приступом библиотеку, согласны? - Что ж, благодарю. Только сейчас мне хотелось бы разобрать вещи и немного отдохнуть. Разрешите? Семай вскочил и принял покаянную позу. Как видно, юноше пришло в голову, что его визит был не очень уместным. Маати отмахнулся от извинений, и поэты вежливо распрощались. Когда дверь закрылась, Маати со вздохом встал и разложил свои немудрящие пожитки: теплую одежду, купленную для путешествия на север; несколько книг, включая небольшой томик в кожаном переплете, написанный его покойным учителем; пачку писем от Лиат - новые не приходили уже несколько лет. Вся его жизнь помещалась в двух небольших котомках, которые при надобности можно унести самому. Так мало! Слишком мало... Маати допил чай с лепешками, подошел к окну, сдвинул тонкую, как бумага, каменную ставню и выглянул в сумерки. Воспоминание о закате еще красило западный край неба в цвет индиго. Город мерцал огоньками факелов и фонарей, а печи в кузнечном квартале полыхали, точно пожар в подлеске. Среди звезд маячили черные башни, где на самом верху светились окна, двигались люди. Маати вдохнул студеный воздух. Незнакомые улицы, башни, кружевная вязь подземных ходов - по-здешнему, зимних дорог... И в этом лабиринте таится его старый друг и учитель, замышляя новые убийства. Маати дал волю воображению, и в темноте перед ним вырос Ота-кво с |
|
|