"Дэниел Абрахам. Предательство среди зимы ("Суровая расплата" #2)" - читать интересную книгу автораНельзя пользоваться тем, что наговорил пьяный мужчина, когда его бросила
женщина. Это невежливо. А наше ремесло - благородное, верно? Ота изобразил жест согласия. - Когда вернусь, расскажу все, что узнаю, - сказал он без особой необходимости. - Ну, если по дороге не окочурюсь от холода. - Будь осторожен, Итани. Смена хаев - дело скользкое. Все это любопытно и даже важно, но иногда опасно. Ота принял позу благодарности, распорядитель ответил тем же. Дружелюбное лицо Амиита было настолько непроницаемым, что Ота так и не понял, от чего именно тот его предостерегает. 3 При мысли о шахтах - впрочем, подобные мысли посещали его нечасто, - Маати представлял себе огромные и глубокие дыры. Он даже не подозревал, сколько там ответвлений и отнорков, как скривлены проходы в попытках догнать жилу. Под землей воняло пылью и сыростью, лаяли и повизгивали собаки, запряженные в салазки со щебнем, и было очень темно. Маати держал фонарь низко, как остальные: все равно почти ничего не было видно, да и не хотелось расколотить его о каменные своды. - А еще бывают места, где воздух портится, - сообщил Семай, когда они в очередной раз завернули. - Горняки берут с собой птиц, потому что птицы умирают первыми. - И что тогда? - спросил Маати. - Если птицы умерли? пытаются выдуть дурной воздух. А то загоняют туда рабов. Чуть отстав, за ними следовали слуги с горящими факелами. Наверняка вся процессия, включая Маати, предпочла бы провести день во дворце. К андату это, однако, не относилось. Размягченный Камень невозмутимо шел под толщей пород и не вздрагивал, когда пламя факелов трепетало. Безмятежное широкое лицо существа выглядело почти глупым; его редкие высказывания казались Маати примитивными по сравнению с утонченным ехидством Бессемянного, единственного андата, которого поэт знал близко. С другой стороны, Маати понимал, что не следует насчет андата заблуждаться. Дух мог иметь другую форму, нести в себе другие мысленные ограничения, но внутри него горел такой же отчаянный голод. Любой андат всегда стремится в естественное состояние. С виду они могут различаться, как булыжник и репей, однако по сути все одинаковы. Маати, согнувшись, шел под низким потолком и думал, что андат способен с такой же благодушной миной обрушить тонны камня им на головы. - Так вот, - продолжал Семай, - мастера Дайкани решают, куда вести шахту - вниз, вверх или в сторону. Это их дело. Потом зовут меня, и я спускаюсь в забой вместе с ними, чтобы понять, что им нужно. - И насколько вы размягчаете камень? - По-разному. Зависит от вида породы. Некоторые можно превратить в замазку, если точно знать, где приложить усилие. Иногда достаточно просто сделать породу более хрупкой. Особенно если есть угроза обрушения. - Понятно... А водоподъемные машины? Они зачем? - Я к ним не имею отношения. Водоподъемники интересовали старшего сына хая. Эти шахты, пожалуй, самые глубокие из тех, что еще не закрыли. На |
|
|