"Дэниел Абрахам. Предательство среди зимы ("Суровая расплата" #2)" - читать интересную книгу автора

мощеный дворик с пересохшим прудом посреди. Немногие выходившие во двор окна
были закрыты. Маати недоуменно шагнул вперед.
- Это... - начал он.
Ошай ударил его в живот. Маати растерянно отступил, поразившись силе
удара. И тут он увидел в руке проводника нож, а на ноже - кровь. Маати хотел
отпрянуть, но ноги зацепились за полу халата. Лицо Ошая исказилось в гримасе
ликующей ненависти. Убийца собрался прыгнуть вперед, однако споткнулся и
упал.
Когда Ошай выбросил вперед руки, чтобы остановить падение, и коснулся
каменных плит, камень подался, и его руки погрузились по самое запястье.
Мгновения тянулись как дни. Маати и Ошай не сводили глаз с камня. Ошай начал
вырываться, дергать плечами... безуспешно. В его проклятиях слышался ужас.
Боль в животе Маати ослабла, уступила место теплу.
Он попытался встать, но на это потребовалось такое усилие, что он не
заметил фигур в темных одеждах, пока те не подошли почти вплотную. Более
массивный откинул капюшон. Маати увидел спокойное широкое лицо андата.
Второй, пощуплее, опустился на колени и взволнованно заговорил голосом
Семая.
- Маати-кво! Вас ранили!
- Осторожно! - проговорил Маати. - У него нож.
Семай посмотрел на убийцу, который пытался вырваться из камня, и
покачал головой. В молодом поэте чувствовались какие-то знакомые черты,
которых Маати раньше не замечал. Умный и уверенный в себе человек. Маати
невольно позавидовал юноше. Потом он заметил кровь на своей руке, опустил
глаза и увидел, что его одежды почернели. Столько крови... - Можете идти? -
спросил Семай, и по тону Маати понял, что вопрос был задан не в первый раз.
Он кивнул.
- Только помогите мне встать.
Молодой поэт взял его за одну руку, андат - за другую, и оба осторожно
его подняли. Посреди тепла в животе Маати возникла сильная боль. Он отринул
ее, прошел два шага, три, а потом мир как будто сузился. Он опять оказался
на земле. Поэт склонился над ним.
- Я за помощью! Не шевелитесь. Даже не пытайтесь! И не умирайте без
меня.
Маати попытался поднять руки в жесте согласия, но поэт уже убежал,
крича во все горло. Маати перекатил голову набок, увидел, как убийца тщетно
вырывается из камня, и позволил себе улыбнуться. В его уме мелькнула мысль,
уклончивая и зыбкая, и он встряхнулся. Это важно. Очень важная мысль. Как бы
ее поймать! Она связана с Отой-кво и тем, как Маати представлял себе встречу
с ним, представлял много тысяч раз...
Андат сидел рядом и смотрел на него с бесстрастием статуи. Маати даже
не знал, что собирается заговорить, пока не сказал:
- Это не Ота-кво.
Андат повернулся в сторону пленника.
- Да, - согласился он. - Староват.
- Нет, - с усилием выговорил Маати, - я не про то! Ота бы так не
сделал. Ни за что. Он бы со мной поговорил. Это не он!
Андат нахмурился и покачал массивной головой.
- Не понимаю.
- Если я умру, - сказал Маати, пытаясь не сбиться на шепот, - скажи