"Дэниел Абрахам. Предательство среди зимы ("Суровая расплата" #2)" - читать интересную книгу авторамощеный дворик с пересохшим прудом посреди. Немногие выходившие во двор окна
были закрыты. Маати недоуменно шагнул вперед. - Это... - начал он. Ошай ударил его в живот. Маати растерянно отступил, поразившись силе удара. И тут он увидел в руке проводника нож, а на ноже - кровь. Маати хотел отпрянуть, но ноги зацепились за полу халата. Лицо Ошая исказилось в гримасе ликующей ненависти. Убийца собрался прыгнуть вперед, однако споткнулся и упал. Когда Ошай выбросил вперед руки, чтобы остановить падение, и коснулся каменных плит, камень подался, и его руки погрузились по самое запястье. Мгновения тянулись как дни. Маати и Ошай не сводили глаз с камня. Ошай начал вырываться, дергать плечами... безуспешно. В его проклятиях слышался ужас. Боль в животе Маати ослабла, уступила место теплу. Он попытался встать, но на это потребовалось такое усилие, что он не заметил фигур в темных одеждах, пока те не подошли почти вплотную. Более массивный откинул капюшон. Маати увидел спокойное широкое лицо андата. Второй, пощуплее, опустился на колени и взволнованно заговорил голосом Семая. - Маати-кво! Вас ранили! - Осторожно! - проговорил Маати. - У него нож. Семай посмотрел на убийцу, который пытался вырваться из камня, и покачал головой. В молодом поэте чувствовались какие-то знакомые черты, которых Маати раньше не замечал. Умный и уверенный в себе человек. Маати невольно позавидовал юноше. Потом он заметил кровь на своей руке, опустил глаза и увидел, что его одежды почернели. Столько крови... - Можете идти? - Он кивнул. - Только помогите мне встать. Молодой поэт взял его за одну руку, андат - за другую, и оба осторожно его подняли. Посреди тепла в животе Маати возникла сильная боль. Он отринул ее, прошел два шага, три, а потом мир как будто сузился. Он опять оказался на земле. Поэт склонился над ним. - Я за помощью! Не шевелитесь. Даже не пытайтесь! И не умирайте без меня. Маати попытался поднять руки в жесте согласия, но поэт уже убежал, крича во все горло. Маати перекатил голову набок, увидел, как убийца тщетно вырывается из камня, и позволил себе улыбнуться. В его уме мелькнула мысль, уклончивая и зыбкая, и он встряхнулся. Это важно. Очень важная мысль. Как бы ее поймать! Она связана с Отой-кво и тем, как Маати представлял себе встречу с ним, представлял много тысяч раз... Андат сидел рядом и смотрел на него с бесстрастием статуи. Маати даже не знал, что собирается заговорить, пока не сказал: - Это не Ота-кво. Андат повернулся в сторону пленника. - Да, - согласился он. - Староват. - Нет, - с усилием выговорил Маати, - я не про то! Ота бы так не сделал. Ни за что. Он бы со мной поговорил. Это не он! Андат нахмурился и покачал массивной головой. - Не понимаю. - Если я умру, - сказал Маати, пытаясь не сбиться на шепот, - скажи |
|
|