"Дэниел Абрахам. Предательство среди зимы ("Суровая расплата" #2)" - читать интересную книгу автораснисхождения. Я хочу взять Идаан, дитя твоей крови, в жены. Если тебе
неугоден этот брак, скажи одно слово и прими мои извинения. - Угоден, - сказал отец. - Ты позволяешь, высочайший? Идаан ждала отцовских слов согласия, завершения ритуала. Ужасное молчание затянулось. Сердце Идаан застучало, в крови вскипел страх. Что-то стряслось! Ошай развязал язык. Идаан подняла глаза, ожидая, что сейчас на них бросится стража. Но она увидела, что ее отец нагнулся к Адре так близко, что почти касался его лба своим. На впалых щеках старика заблестели слезы. Торжественная сдержанность куда-то делась. Сам хай куда-то пропал, остался лишь умирающий старец в одежде, слишком кричащей и яркой для больного. - Ты сделаешь ее счастливой? Пусть хоть одно мое дитя живет счастливо!.. Адра закрыл и открыл рот, как рыба, вытащенная из реки. Идаан смежила веки, но не могла закрыть уши. - Я... высочайший... Да. На глаза Идаан навернулись предательские слезы. Она закусила губу и ощутила вкус крови. - Да будет известно, - объявил отец, - что я дал согласие на этот брак. Пусть кровь хая Мати снова войдет в Дом Ваунеги. И пусть каждый, кто почитает хая, уважит этот брак и присоединится к нашему празднеству. Церемония состоится через тридцать четыре дня, в начале лета. Шептальники начали передавать его слова, но тихие голоса вскоре затонули в ликующих криках и аплодисментах. Идаан подняла голову и улыбнулась, делая вид, что слезы на ее щеках - радостные. Все присутствующие позу перед Адрой и его отцом. Потом перед своим отцом. Хай все еще плакал - это проявление слабости много дней будут пережевывать придворные сплетники. Он улыбнулся так искренне, с такой надеждой, что Идаан ощутила к нему любовь - и привкус золы во рту. - Благодарю тебя, высочайший! Он наклонил голову, словно в знак уважения. Хай Мати покинул помост первым: одни слуги посадили его в паланкин, другие унесли. Потом ушла Идаан. Остальные уйдут согласно положению своих семей и собственному старшинству. Зал опустеет не раньше чем через полторы ладони. Идаан прошла по беломраморным коридорам в комнату для отдыха, отослала слуг, закрыла дверь и разрыдалась... Наконец в ее душе вновь стало пусто. Она умылась холодной водой, поставила перед зеркалом сурьму, румяна, белила, губную помаду и аккуратно превратила свое лицо в маску. Конечно, пойдут разговоры. Даже без позорного свидетельства, что ее отец тоже человек - она уже ненавидела всех, кто будет над этим потешаться, - двору есть о чем почесать языки. Вспомнят громкий голос Адры. Его гордую осанку. Даже то, как он растерялся, когда хай нарушил ритуал, может вызвать чью-то симпатию. Впрочем, это мелочи. Очевидцы прекрасно понимали, что быть дочерью хая ей осталось недолго, а сестра хая ниже по положению. Дом Ваунеги покупал товар, который заведомо подешевеет. "Ах, это любовь!" - всплеснут все руками и сделают растроганные лица. Наверное, лучше - честнее - было бы сжечь город и его обитателей, включая себя саму, чтобы раскаленное железо очистило и закрыло рану. Мимолетная фантазия, да, но Идаан стало чуть легче. |
|
|