"Александр Абрамов, Сергей Абрамов. Человек, который не мог творить чудеса" - читать интересную книгу автора

"Что значит "ее величество"?" - выстукала машинка.
Смешно, подумал я. Как школьнику, надо объяснять, что "ее величество" -
это обращение к королеве, а во множественном числе от первого лица короли
всегда обращались к народу. Я еще ничего не сказал, как машинка уже
ответила:
"Что такое "смешно", мы не знаем: у нас нет чувства юмора. Но
объяснение понятно. И в дальнейшем продолжай на школьном уровне".
- Но почему же все-таки "мы"? - вслух спросил я. - Разве ты не один?
"Нас много. Как много, объяснить не сумеем. Речь может идти о
множествах лишь в приблизительном математическом исчислении".
- Кто же вы?
"Не люди. Даже не биологические организмы с невидимой глазу структурой,
как ты подумал. Просто мыслящие энергоблоки на уровне элементарных частиц.
Вы еще мало знаете ваш микромир и не открыли кирпичиков, из которых
сложено его здание. А мы еще меньше этих кирпичиков, но с более высокой,
чем ваша, организацией мышления".
- С кем же я общаюсь сейчас? - совсем уже недоуменно пробормотал я.
"С полем, подобным любому энергетическому полю, обладающему
определенными свойствами и заключенному в некое окружающее тебя
пространство. Комната? Нет, конечно. Для нас нет стабильных материальных
границ. И не одно это поле окружает тебя. Мы можем создавать их в любой
точке пространства по всей территории планеты. Создавать и изменять в
зависимости от их предполагаемых функций. Ты опять мысленно спрашиваешь:
сколько же нас в этом поле? А ты можешь сосчитать, скажем, число нейтрино
в этой комнате? И в том и в другом случае едва ли возможен абсолютный
ответ".
Я уже успокоился и даже попытался сгруппировать в уме целую систему
вопросов к невидимой и неведомой силе, неизвестно как и зачем возникшей,
но мой телетайп опять застучал:
"Не умножай вопросов о происхождении, облике и функциях нашего мира.
Речь об этом, возможно, пойдет на дальнейших, по вашей терминологии,
сеансах связи. Продолжительность такого сеанса понижает нервную активность
твоего мозга, поэтому мы вынуждены ограничивать время связи".
- А как вы ухитряетесь его отсчитывать?
"Мы живем в иной ритмике времени, не одинаковой в различных зонах
космоса. Но мы уже приспособились к земному ритму, смене темноты и света,
сухости и влажности воздуха, появлению утренней росы на траве и вечерним
закатам. Мы научились мысленно предвосхищать этот ритм".
- Ну, а мы просто фиксируем его часовым механизмом.
"Часы могут идти и назад".
- Это вы повернули их. Ритмика часовой стрелки следует за движением
планеты.
Мы уже привыкли друг к другу - я и машинка. Диалог наш почти не
задерживался: слова ложились на бумагу с быстротой световых реклам.
"В нашем мире нет вещей. Мы создаем и уничтожаем любые атомные
структуры. Вы же окружены сонмом вещей - громоздких и неточных механизмов,
бесполезных игрушек, аппаратов, назначение которых не всегда ясно".
- Например?
"Телефон. Ты подымаешь трубку и говоришь с ней, как с живым
собеседником. А он не виден".