"Дэн Абнетт, Ник Винсент. Молоты Ульрика ("Warhammer 40000") " - читать интересную книгу автора

- А, конь с шага сбился. Подкову потерял.
- Звучит приемлемо, по-моему, - сказал Арик. Грубер взглянул на
молодого человека, его худое, морщинистое лицо напряглось, но злости в нем
не было.
- И что это должно означать?
Арик пожал плечами. Длинными темными волосами и аккуратной черной
бородкой он напоминал Груберу самого Юргена в молодости.
- Все, что тебе угодно. - сказал Арик.
Грубер сложил руки и на мгновение задумался. Было в Арике что-то
этакое, особенное. В один прекрасный день он будет вожаком, куда лучшим, чем
бедняга Ганс, который старается так натужно, а все без толку - люди не любят
его. Арик - прирожденный Комтур. Со временем он станет великим воином Храма.
- Я... - начал Грубер. - Я, похоже, утратил огонь, который когда-то во
мне пылал. Рядом с Юргеном так легко было быть отважным...
Арик сел ближе.
- Ты самый уважаемый человек в отряде, Грубер. Все это признают, даже
старые бойцы вроде Моргенштерна и фон Глика. Ты был правой рукой Юргена.
Знаешь, после смерти Юргена я никак не мог понять, почему ты не стал
Комтуром Отряда, когда тебе предлагали. Почему ты передал командование
Гансу?
- Ганс хороший человек... жесткий, без выдумки, но хороший. Он
выполняет свои обязанности. Я просто ветеран. Я был бы скверным Комтуром.
- Я так не думаю, - мотнул головой Арик. Грубер вздохнул.
- Что, если я скажу, что это из-за смерти Юргена? Как мог я занять
место этого человека, Комтура, которому я присягал на верность, моего друга,
в конце концов? Человека, которого я погубил?
- Погубил? - удивленно переспросил Арик.
- В тот ужасный день прошлым летом, когда стая зверолюдов набросилась
на нас из ниоткуда. Мы стояли стеной, иначе бы погибли, и каждый воин в
строю прикрывал соседа от вражьих ударов.
- Да, это был настоящий ад, ты прав.
- Я был рядом с Юргеном, сражаясь по правую руку от него. Я видел, как
человекобык бросился на нас с огромной секирой. Я мог остановить удар,
приняв его на себя, но мне не хватило духу и я замер.
- Тебе не в чем себя винить!
- Есть в чем! Я промедлил, а Юрген погиб. Если бы я не струсил, Юрген
был бы сейчас с вами.
- Нет, - твердо сказал Арик. - Нам всем тогда не повезло, а Юргена
призвал в свои чертоги Ульрик. Грубер глядел в лицо молодого воина.
- Арик, ты что, не слышишь? У меня нет больше внутри того стержня,
который нужен истинному Волку. Я не могу сказать другим... и уж конечно я не
могу ничего сказать Гансу... но как только мы бросаемся в атаку, я чувствую,
как тает моя отвага. Что, если я снова застыну в губительной
нерешительности? Что, если теперь Ганс поплатится за мое промедление? Может,
это будешь ты? Я трус, парень, и Отряду больше нет от меня пользы.
- Да брось, ты не такой, - сказал Арик. Он пытался придумать хоть
какой-то аргумент, чтобы вывести ветерана из этого мрачного состояния, но
тут их беседу прервал крик. Моргенштерн вышел обратно на поляну, он кричал
что-то, а следом за ним с суровым лицом шел Ганс. Ражий вояка дошел до
своего коня, резкими движениями раскрыл седельную сумку, вытащил из нее три