"Александр Абердин. Летящие по струнам - скользящие по граням" - читать интересную книгу автора

можно смело вычеркнуть те тридцать шесть лет, что я пилотировал космические
корабли-гравилеты в космосе и вот почему - во время полета в космосе ведь
ничего не происходит и ты попросту превращаешься в функцию. Ну, а остальные
сто восемьдесят лет я провел в состоянии анабиоза. Увы, но ни один человек
не может выдержать больше полугода полета на гравилете по той причине, что
эту чертову трубу постоянно заполняет чуть слышный инфразвук - результат
работы гравитационных двигателей. Зато анабиоз его прекрасно отсекает от
твоего сознания, что дает возможность последовательно пробуждать вахту за
вахтой. Сосунки переносят инфразвук хуже, чем старые, матерые гравитационные
волки и потому вахта у них короче и длится всего два месяца. К тому же полет
со сверхсветовой скоростью на гравитационных двигателях вдоль гравитационной
струны возможен только на относительно небольшие расстояния в три, четыре
тысячи световых лет и занимает три, четыре года.
Мне довелось совершить три сверхдальних полета на семь, восемь с
половиной и десять тысяч светолет и все три в качестве шеф-пилота финишера.
Это особая специализация. В зависимости от сложности звездной обстановки на
месте прибытия, финишная часть полета занимает от трех до шести месяцев и
она самая напряженная. Проложить гравитационную струну от границ Солнечной
системы, в плоскости эклиптики которой летает по орбите уже сто восемьдесят
три стартовых установки, сможет даже начинающий пилот-гравилетчик, а вот
обрубить ее так, чтобы она тихо и плавно рассеялась в космическом
пространстве, под силу далеко не каждому опытному пилоту. О, это целое
искусство, не говоря о том, что вся команда финишеров, состоящая из трех
пилотов-навигаторов, двух инженеров-энергетиков, двух бортинженеров и двух
медиков, спецов в области анабиоза, должна работать четко и слаженно. Моя
команда "Синяя птица" не зря считалась одной из самых лучших. За семьдесят с
лишним лет работы мы не потеряли ни одного спящего в анабиозе пассажира и
всегда прилетали точно по графику.
Даже наземники, с которыми гравилетчики почти не общаются, и те это
оценили. Когда на борт какой-нибудь посудины поднималась "Синяя птица", в
нее обычно битком набивалось пассажиров. Никому же не хочется помереть во
сне. С наземниками мы не общаемся по одной единственной причине - в этом нет
никакого смысла, ведь мы проводим большую часть жизни в анабиозе, а они
живут своей обычной жизнью. Иногда нас называют психами, но лично мне такая
жизнь нравилась всегда. После месячного отпуска, который я редко провожу на
Земле, ну, не умею я там жить, просто не умею, меня, как и всех моих ребят,
а мы почти не расстаемся, хотя на пять парней у нас всего четыре девушки в
команде и мы по сути дела одна семья, тянет в космос. Ну, а поскольку полеты
в колонии, начиная с конца двадцать первого века дело регулярное, ведь без
них попросту не обойтись и к тому же их количество постоянно растет, то
"Синяя птица" никогда не ждет очередного задания подолгу. Более того, до
некоторых пор, то есть до этого позорного суда, мы всегда хотя бы
приблизительно знали, куда именно нам предстоит лететь. Тем более, что нам
обычно поручали перевозить VIP-пассажиров, которые требовали к себе особо
бережного отношения.
Наземники даже на гравилетчиков-сосунков смотрят с обожанием. Еще бы,
ведь от нас зависит само существование Земного Союза и благодаря нам человек
может родиться и повзрослеть на Земле, затем прожить лет тридцать на Гее,
переселиться с нее на Колумб, пожить там лет пятьдесят, а потом снова
вернуться на Землю, чтобы начать думать о том, где же завершить свой век.