"Дмитрий Абеляшев. Пастырь вселенной " - читать интересную книгу автора

несчастный директор. - Пожалуйста, помогите нам. Нам обязательно надо
заключение ученых о том, чтобы привлечь военных к уничтожению этой заразы.
"Ну уж вам сразу и военных", - подумал Владимир, но промолчал. Пока же
хозяин настоял на том, чтобы ученые перекусили с дороги, не желая и слышать
о том, что те уже замечательно позавтракали в гостинице. Стол ломился от
яств, свежих, только что не живых, выращенных на окрестных фермах. Так
вкусно, казалось Владимиру, он не ел никогда в жизни. "Понятно, почему он
тут так разжирел, - подумал Володя об их новом знакомом, Романе Максимовиче
Пересядько. - На таких харчах кто хочешь разжиреет". Наконец, с трапезой
было покончено, Владимир достал видеокамеру, на которую академик
строго-настрого наказал ему записывать все необыкновенные явления, и
проверил ее состояние. Все было в порядке, оставалось только ждать гостей.
Высоко в сочной синеве неба плавал сокол. "Чему я не сокол, чему не летаю",
- вспомнились скучающему Володе слова народной песни.
- А они доходят прямо сюда? - поинтересовался академик.
- Только что не в дом забегают, - кивнул толстяк.
- И что, вы по сей день не убили ни одного из них? - не удержался
Владимир, чтобы не задать такой простой вопрос.
- А вы думаете, у нас тут оружейный склад? - казалось, чуть обиделся
толстяк. - Чем прикажете в них стрелять? Вот у моего сынишки есть
пневматическое ружье, ну, как в тире. Ну, он пальнул в этого дармоеда.
- И что? - подбодрил академик.
- Что-что, - чуть ли не с хныканьем и в без того высоком голосе
выдохнул толстяк. - Даже не ранил.
- Может быть, он промахнулся? - предположил академик.
Толстяк же, видимо, очень переживавший за погубленный урожай, вместо
ответа только рукой махнул. До полудня оставалось еще полчаса, и Петр
Семенович пошел осматривать поврежденные стебли пшеницы. Оказывается,
странные животные совершали набеги на какие-то выборочные участки полей,
хотя, как утверждал Пересядько, их везде вокруг так много, что "просто
кишмя кишат". Владимир, почти не спавший в эту ночь, сонно позевывал,
слушая жаворонка, певшего, по обыкновению, свою сумбурную, баюкающую, как
ручеек, песенку. Академик вернулся весьма довольный и сказал, что способ,
которым уничтожены колосья, действительно необычен - стебли съедены не
только целиком, у них еще и корень подкопан и выгрызем из земли. О таком
даже Петр Семенович никогда не слыхал, следовательно, такого никогда и не
было. Внезапно Володя услышал протяжное: "Сквир, сквир, скви-и-и-и-р..." -
откуда-то слева. А потом более решительное: "Сти, сти, сти..." - с правой
стороны. Камера была уже включена и фиксировала мирный пейзаж поля и
странные, неземные звуки.
- Это они! Это они! - засуетился хозяин, которого паразиты явно
достали до панического состояния. - Ну согласитесь, согласитесь, тут без
военных не обойтись!
- Оставьте нас в покое, хорошо? - жестко оборвал его профессор. - Мы
еще вообще никого не видели.
Пересядько одарил обоих взглядом, полным укоризны, и скрылся в
почерневшем от времени строении, служившем ему домом.
"Сквир, сквир!" - донеслось теперь очень громко и откуда-то совсем
близко. В следующую секунду колосья раздвинулись, и Владимир, увидев, тут
же поймал в квадратик видоискателя по-скелетному зубастую мордочку зверька.