"Пьер Абеляр. Этика, или познай самого себя " - читать интересную книгу автора

13В русском тексте соответственно: "Тот, Который Сына Своего предал
...за всех нас" и "Сын Божий... предавший Себя за Меня".
14 См.: Aurelii Augustini, De sermone Domini in Monte, col. 1289;Petri
Abaelardi. Dialogus..., col. 1677.

И блаженный Августин, тщательно обдумав это [и поняв ], что всякий грех
влечется к благости либо к алчности скорее, нежели к [свершению ] поступков,
сказал: Никакой закон не предписывает ничего, кроме благодати, и не
запрещает ничего, кроме алчности 11. Отсюда и апостол: Все заповеди,-
говорит,- заключаются в сем слове: "люби ближнего твоего как самого себя",-
и затем: Любовь есть исполнение закона (Рим. 13, 9-10). Конечно, заслуга не
уменьшится, если ты подашь готовую милостыню бедняку, а милосердие побуждает
тебя ее раздавать, но пусть будет готова твоя воля на это, когда такой
возможности нет и нет сил у тебя [что-либо сделать ], ибо нет условий.
Известно, конечно, что есть поступки, которые следует совершать либо вовсе
не исполнять в равной мере как добрым, так и дурным людям. И одно [лишь ]
намерение различает их. Как напоминает вышеназванный доктор, в том же
поступке, в котором нам явлены Бог Отец и Господь Иисус Христос, мы
обнаруживаем и [действия ] Иуды-предателя 12. То же самое, [что Богом и
Господом Иисусом ], содеяно и этим предателем, как напоминает апостол: Как
Отец предал Сына Своего, а Сын предал Сам Себя (Римл. 8, 32; Гал. 12,20) 13,
так и Иуда предал своего Учителя. Изменник совершил тот же поступок, что и
Бог 14. Но разве он поступил хорошо? Ведь даже если [в конечном счете и ]
благо, то при всех обстоятельствах не хорошо, или же: он не должен был
[совершать ] то, что было выгодно ему лично. В самом деле, Бог мерит не тем,
что люди делают, а тем, с какой душой они могут делать [нечто ]; и не в
поступке, а в намерении (intentio) поступающего состоит заслуга или подвиг.
Часто, однако, одно и то же совершается по-разному: благодаря праведности
одного и неправедности другого. Двое, к примеру, вешают некоего преступника.
Один движим ревностью к справедливости, а другой - застарелой вражеской
ненавистью, и хотя совершается одно и то же деяние - повешение - и при всех
обстоятельствах они совершают то, что сделать - благо, и то, чего требует
справедливость, но из-за разницы намерения одно и то же делается разно:
одним - со злом, другим - с благом.
15Размышления над историей с Авраамом имели дальние следствия.
Достаточно вспомнить "Страх и трепет" С. Кьеркегора, где эта история - ось
анализа. Этика как всеобщее представлена С. Кьеркегором как искушение для
индивида, который в качестве единичного устанавливает с Богом-Абсолютом
абсолютные отношения, то есть выступает как нравственный индивид. Абеляр
рассматривает иной парадокс: испытание Авраама представляется как
внимательное вслушивание в заповеди для опознания истинной воли Бога,
имеющее своим следствием осознанный поступок.
Кто, наконец, не знает, что сам дьявол не делает ничего, что не
позволил бы ему делать Бог? Ни когда он заслуженно наказывает неправедного,
ни когда ему дозволяется унизить какого-либо праведника ради его очищения
или же ради того, чтобы тот [показал ] пример терпения? Но хотя он делает
то, что Бог позволяет ему делать, подстрекаемый своей подлостью, и хотя воля
его всегда неправедна, но могущество его называется благим или даже
праведным: могущество он получил от Бога, а воля - его собственная. Что до
трудов, то кого из избранных можно отождествить с лицемерами? Кто [как не