"Пьер Абеляр. Этика, или познай самого себя " - читать интересную книгу автора

могла лечь в постель с мужем другой либо некий муж, каким-то образом
обманутый, спал с той, кого принял за жену, либо же кто-то по ошибке убивает
[человека ], полагая себя обязанным убить его в качестве его судьи. Грех,
таким образом, не в том, чтобы возжелать жену другого или войти с нею в
связь, но скорее в том, чтобы согласиться на это желание или на этот
поступок. Именно согласие с желанием Закон называет [просто ] желанием,
когда гласит: Не возжелай (Втор. 5, 21). В самом деле, "не возжелай"
означает не предотвращение того, чего бы не можем избежать и в чем, как
сказано, не грешим, но предотвращение согласия на это. Именно так нужно
понимать то, что сказал Господь: Всякий, кто смотрит на женщину с
вожделением (5, 28), то есть: кто посмотрит [на нее ] так, что возникает
согласие с вожделением, уже прелюбодействовал [с нею ] в сердце своем (там
же), хотя бы на деле не предавался распутству; это значит, он уже несет на
себе вину за грех, хотя бы до сих пор воздерживался от [его ] осуществления
10.

И, как мы обстоятельно обсуждали, повсюду, где кажется, что действия
ограждаются правилом или запретом, это нужно относить либо на счет воли,
либо на счет согласия на действие, нежели на счет самого действия; впрочем,
ничто из относящегося к заслуге не подпадало под запрет; [поступки же ] чем
менее достойны наставления, тем менее находятся в нашей власти. Ибо много
такого, что запрещает нам действовать, но воля и согласие всегда в нашей
власти. Так, сказал Господь: Не убий. Не лжесвидетельствуй (Втор. 5, 17,
20). [В словах ] относительно деяния и речи нет ни о запрете вины, ни о ее
предостережении, если мы воспримем их буквально, а только о деянии [как
выражении ] вины. Ибо грех не в убийстве человека и не в том, чтобы возлечь
с чужой женой, потому что [эти поступки ] иногда могут совершаться
безгрешно. В самом деле, если запрет такого рода - относительно действия -
воспринимается буквально, то тот, кто хочет принести лжесвидетельство или
даже согласится [на него ] на словах, не станет обвиняемым на основании
закона, пока не станет известно, что по некоей причине он о чем-то
умалчивает. Ведь не сказано, чтобы мы не желали лжесвидетельствовать либо не
желали на словах соглашаться на это, но только чтобы мы действительно так не
говорили. Или же: Закон запрещает нам жениться на наших сестрах или вступать
с ними в кровосмесительную связь. Однако нет никого, кто мог бы соблюдать
этот завет, так как никто не может опознать в точности в той или иной
женщине свою сестру. Никто, утверждаю, если бы Он не установил завета не
столько на действия, сколько на согласие [на них]. Если же случается, что
кто-либо по неведению женится на своей сестре, то разве он - преступник
завета, хотя и содеял то, что Закон запретил делать? Не преступник, ответишь
ты, так как он не соглашался на нарушение, ибо не ведал, что творил. Так что
говорить как о преступнике нужно не о том, кто совершает запретное, но [о
том ], кто соглашается на то, что известно как запретное. Запрет,
следовательно, нужно понимать не на основании поступка, а на основании
согласия [на него ], что очевидно, когда повелевают: не делай того-то или
того-то, или, как говорится, не предвкушай сознательно того-то.

11Aurelii Augustini. De doctrina christiana//MPL, 1. 34, col. 71.
12 Aurelii Augustini. In Epistolam Iohannis Parthos Tractatus VII, cap.
IV//MPL, t. 35, col. 2932-2933.