"Пьер Абеляр. Диалог между философом, иудеем и христианином" - читать интересную книгу автора

отредактированном виде (исправления касались некоторых понятий, в частности,
понятий видения и диспута, и направлены были на их прояснение). Сверка моего
перевода осуществлена Л.М. Поповой.

С.С. Неретина


Диалог между Философом, Иудеем и Христианином [5]

ПЕТР АБЕЛЯР

В ночи мне привиделось [6], и вот, - предстали передо мною три мужа,
пришедшие различными путями, коих я тотчас же спросил, как бывает в видении,
какого они исповедания и почему они пришли ко мне. Они ответили: "Мы - люди,
[принадлежащие] разным ветвям (secta) веры. Все мы равно признаем, что
являемся почитателями, разумеется, единого Бога, однако служим Ему различно
и по вере и по образу жизни. Ибо один из нас - язычник, из тех, кого
называли философами, - довольствуется естественным законом. Другие же двое
имеют Писания, и один из них зовется Иудеем, другой - Христианином. Мы долго
спорили, сравнивая поочередно различные направления нашей веры, и, наконец,
решили прибегнуть к твоему суду".
Сильно удивившись этому, я спросил, кто навел их на эту [мысль], кто
свел их вместе и, более всего, почему они избрали в таком [споре] судьей
меня?
Философ, отвечая, сказал: "Это начинание - дело моих рук, потому что
самым главным для философов является исследовать истину рационально и
следовать во всем не мнению людей, а доводам разума. Итак, преданный всем
сердцем нашим учениям и исполненный как их разумными доводами, так и их
авторитетом, я, наконец, обратился к моральной философии [7], которая
является целью всех наук (disciplina) [8] и ради которой, как я решил,
должно быть опробовано все. Изучив, насколько мог, все, что касается как
высшего блага, так и величайшего зла, и то, что делает человека или
блаженным, или несчастным, я тотчас же обратился к тщательному исследованию
различных направлений веры, разделяющих ныне мир и после рассмотрения и
взаимного их обсуждения решил последовать тому, которое окажется более
соответствующим разуму. Итак, я обратился к учению иудеев, а также и
христиан, и к лицам, которые у тех и у других дискутируют о вере, и о
законах как о разумных основаниях.
Я постиг, что иудеи глупцы, а христиане, так сказать, с твоего
позволения, поскольку ты называешь себя христианином, безумцы. Я беседовал
долго и с теми и с другими и, поскольку спор, сопоставляющий наши
[исповедания], не пришел к концу, мы решили представить на твой суд доводы
каждой из сторон. Мы знаем, что от тебя не остались сокрытыми ни сила
философских умозаключений, ни столпы того и другого закона. Ибо христианское
исповедание опирается как на свой собственный закон, который называют Новым
Заветом, однако так, что не дерзает отвергать и Ветхий, уделяя величайшее
внимание чтению того и другого. Нам надлежало избрать некоего судью, для
того, чтобы наш спор пришел к концу [9], и мы не могли отыскать никого, кто
не принадлежал бы к одному из этих трех направлений".
И затем, как бы возливая масло лести и умащивая им главу мою, он тотчас