"Константин Константинович Абаза. Экспедиция генерала Евдокимова в Аргунское ущелье " - читать интересную книгу автора

спускаясь с гор, упирался в обрыв, сажен тридцать пять над рекой
Чанты-Аргунь. Этот вал имел только два прохода , аршина по два, не больше,
и был хорошо укреплен. Немного дальше ущелье разделяется надвое - вправо и
влево. Их разделяет высокий снеговой хребет, у подошвы которого лежит
богатейший из всех аулов Малой Чечни, Дачу-Борзой, покрытый садами. У
этого-то аула сливаются две речки: Чанты-Аргунь и Шары-Аргунь; обе они
вытекают из мрачных лесистых ущелий, шумно вьются в крутых берегах и,
обогнув Дачу-Борзой, дальше текут вместе, под общим названием Аргуни.
Пройдя еще версты две внутрь ущелья, войска расположились биваками.
Одна колонна заняла аул; обе другие стали на берегах реки, разложив на
глубоком снегу большие костры, солдаты отдыхали и обогревались под открытым
небом. Так прошел первый день в знаменитом ущелье. На второй же день
началась рубка леса: валились столетние чинары, и мало-помалу очищалась
окружающая местность. Неприятель собрался дня через три, когда русский
лагерь стоял уже на открытом месте, близ высокой горы, откуда не могли
долетать пули. Чеченцы переходили толпами из одной лощины в другую, с горы
на гору, чем и кончалось дело.
А работа в ущелье тем временем продолжалась. На самом переходе по
левой стороне ущелья начата оборонительная башня; от нее огромный спуск к
Чанты-Аргуни; через реку деревянный мост, а далее огромный подъем на высоту
аула, где было заложено сильное укрепление. Несмотря на трескучие морозы,
наехали в арбах мирные чеченцы забирать лес; из Воздвиженской крепости
спешили жители для сбыта припасов. В ущелье открылись лавочки, выстроились
харчевни, появились пирожницы, сбитенщики, пряничники и всякие торгаши. До
селе мрачное ущелье оживилось людом, быстро снующим; потянулись целые
обозы, которые скоро проложили в невылазном снегу торные дороги.
Между прочим, силы неприятеля возрастали все больше и больше, под
началом Кази-Магомы и еще двенадцати других наибов. Утром 11 февраля, когда
колонна полковника Алтухова, идущая впереди отряда, стала сниматься с
позиции на месте разоренного аула Дуготель, неприятель подумал, что мы
хотим совсем оставить ущелье, и стал наседагь на наших стрелков. Прилежащие
снеговые горы почернели от множества чеченцев, набегавших, как муравьи. Они
как бы спешили обойти кругом, дав себе зарок не выпустить из ущелья ни
одного человека. Отряд подошел к бывшему аулу Измаил-Юрт, откуда начиналась
очень узенькая дорожка, лесистая и под самыми горами. Чеченцы начали быстро
спускаться с вершин и по колено в снегу бросались в шашки; но наши стрелки
спокойно отходили, отражая врага меткой пулей. Тогда чеченцы опередили
отряд с другой стороны и открыли сильный огонь сверху. Полковник Алтухов,
вместо того чтобы ускорить движение - на что рассчитывали чеченцы, повернул
войска в сторону, занял позицию у Измаил-Юрт и с высоты открыл орудийный
огонь. Гики чеченцев сразу замолкли; беготня остановилась; горцы смотрели
сверху, как бы старась угадать , что будут делать русские.Когда же они
увидели, что солдаты принялись разбивать палатки, удалились с
ругательствами . При этом отступлении колонна потеряла четырнадцать человек
. Но и после такого урока чеченцы не оставляли в покое русского отряда ;
каждую ночь они лазили по лесистым горам , стреляли , гикали, бранились: им
было досадно, что наши не отвечают. Наконец, не зная , чем еще досадить,
они стали кричать "Иван, Иван! Ступай скорее домой... твоя мулла кричит!" ,
намекая этими словами на то, что наступил Великий пост. Шамиль, узнав про
взятие ущелья, говорят, заплакал. Да и чеченцы с трудом оставляли